Цивилизация
Середина прошлого века, Лондон. Аккуратный седеющий мужчина (Дэниел Дэй-Льюис) педантично бреется, стрижет волоски в носу и ушах и открывает двери своего модного дома. Это Рейнольдс Вудкок — кутюрье высочайшего класса, одевающий царственных особ и фанатично преданный своему делу. Вудкок одинок и холост, но его окружают вымуштрованные, засветло толпящиеся у входа в ателье швеи и властная сестра Сирил (Лесли Мэнвилл). Однажды он, дабы развеяться после очередного заказа, отправляется позавтракать в пригород и, заказывая тост с омлетом, джемом и чаем, всматривается в глаза официантки Альмы (Вики Крипс) до такой степени, что приглашает ее на ужин, раздевает, снимает мерку и никуда больше не может от нее деться.
На рубеже тысячелетий режиссер Пол Томас Андерсон выстрелил с дуплетом из «Ночей в стиле буги» и «Магнолии», благодаря которым выстроил одну из самых любопытных карьер в современном американском кино.
Сегодня каждый следующий фильм Андерсона киноманы ждут с особым трепетом, предвкушая серьезный разговор и неизбежные мучения в попытках проникнуть в авторский замысел. И особым плюсом режиссера в этом культовом контексте безусловно является способность по-прежнему удивлять — если не и без того убежденных в его гениальности последователей, то тех зрителей, которые по разным причинам оказываются в зале, поддавшись волне пресловутого хайпа.
Вокруг «Призрачной нити» еще на этапе производства было много разговоров.
Поговаривали, что Андерсон, впервые выбравшийся с камерой за пределы США, вдохновлялся биографией модельера Кристобаля Баленсиаги, а сыгравший главную роль Дэй-Льюис не только выступил соавтором сценария, но и два года обучался портняжному искусству. Кроме того, еще до выхода картины в прокат актер заявил, что «Нить» — его прощальный поклон, которым он прощается с профессией и впредь планирует посвятить себя сапожному делу в Тоскане. Для без скидок великого артиста Дэй-Льюиса это, кстати, не первая такая история: Дэниел уже пытался отказаться от лицедейства в пользу деревообработки перед «Бандами Нью-Йорка» Мартина Скорсезе, но свою номинацию на «Оскар» в нынешнем году он все же получил.
С оправданием прочих ожиданий ситуация несколько сложнее. Критики с придыханием лопочут про то, что Андерсон исследовал миф о Пигмалионе и Галатее и дежурно хвалят саундтрек, вновь (как и во всех последних фильмах режиссера) сочиненный гитаристом Radiohead Джонни Гринвудом. Дальше обычно говорят что-то про загадочность и непостижимость авторского замысла, и на этих словах восторги сливаются во что-то неразборчивое. Смятение перед режиссером с андерсоновской репутацией гения и интеллектуала легко понять, но в данном случае, пожалуй, так же легко и развеять.
Кадр из фильма «Призрачная нить» (2018)
UPI«Призрачная нить», пожалуй, самый доступный и прозрачный фильм автора за долгие годы, хотя и предыдущие его работы, на самом деле, вполне объяснимы с точки зрения замысла.
Занимательное сектоведение «Мастера», исследование психологии нефтедобычи в «Нефти», психоделический детектив «Врожденного порока» — на уровне идей Андерсон всегда понятен и не изменяет себе и на сей раз. «Призрачная нить» — история любви и одержимости, в связи с которой сам режиссер упоминает «Войну Роуз» Дэнни Де Вито — черную комедию, в которой друг друга изводили герои Майкла Дугласа и Кэтлин Тернер.
Другое дело, что именно в новейшем фильме как на ладони становится виден творческий метод автора, в котором мутации первоначального замысла и поиск верной интонации зачастую имеют больший вес, чем собственно сюжет (так случилось, например, в «Мастере»). Андерсон признается, что идея фильма возникла у него во время болезни и анализа заботы, с которой его выхаживала супруга — актриса Майя Рудольф. Личное отношение к происходящему диктует непривычную теплоту и в то же время создает напряжение между мелодраматической интригой и традиционной модернистской избыточностью.
Андерсон привычно выстраивает повествование, насыщая его многочисленными деталями (на сей раз особенный упор сделан на кулинарию, едят здесь много и вкусно).
Как и его герой, режиссер вшивает за подкладку основного действия едва намеченные мотивы.
Он задает вопросы, на которые нет и не может быть ответов. Насколько важны отношения Вудкока с умершей матерью, которой он сшил первое платье? Может ли одаренный ремесленник, обслуживающий интересы солидных господ, быть гением? Можно ли пережить, что любимая женщина оглушительно хрустит тостами и пренебрегает растительным маслом в пользу сливочного? Все эти детали, как и в «настоящей» жизни, составляют не суть, но ткань экранной жизни, но не ранят в сердце, а дают счастливую возможность отстранения (и остранения) от заевшего быта. Однако едва ли не самой важной деталью нового королевского наряда, сшитого Андерсоном (который здесь впервые выступил еще и оператором), становится его удивительное чувство юмора, про которое обычно в связи с его монументальными работами говорить как-то не принято. В «Призрачной нити» он открыто балансирует на грани фарса и пародии, добиваясь этого эффекта, не в последнюю очередь благодаря феноменальным актерским работам Дэй-Льюиса и Крипс, которая имеет все шансы стать новой звездой независимого кино. Это картина, которую определенно стоит увидеть на большом экране (и без дубляжа), чтобы с удивлением обнаружить, что чем ближе к финалу, тем чаще в зале звучит искренний смех. И еще для того, чтобы почувствовать, как это странно — услышать эхо собственного смеха.
