Цивилизация
Общеизвестно, что лидер группы Muse Мэттью Беллами черпает вдохновение в разного рода паранойе. Славу ведомое им трио заработало благодаря песням о звездах и конце света, прошлый альбом «2nd Law» был посвящен второму закону термодинамики, который певец воспринимает как метафору терзающей современное общество энтропии. В поисках концепции для нового визита в студию звукозаписи Беллами прочел книгу Ричарда Уиттла «Хищник: истоки революции дронов». Этот научно-популярный труд, написанный уважаемым военным экспертом, посвящен созданию и введению в боевой обиход беспилотника Predator. Разумеется, дроны для Мэттью тоже не просто дроны, а символ потери сострадания и сочувствия, «внутренней смерти», о которой он поет в первой же песне «Dead Inside».
Впрочем, есть у альбома «Drones» и другая, чисто музыкальная история.
Для большинства поклонников Muse ценны не столько наукообразными метафорами, сколько претензией на высокое искусство и чистые эмоции.
Беллами еще в конце 1990-х твердил, что его любимый композитор — не Джими Хендрикс, а Гектор Берлиоз. В соответствии с этой установкой группа сочетала модный гитарный рок с помпезными клавишами, насильно и нагло пыталась выбить из слушателя дух, внушить неизбежность катарсического откровения. Именно эта юношеская наглость, а не реальная способность менять если не мир, то хотя бы сознание, и была, по чести, ключевым источником обаяния ансамбля. Вторым по значимости было виртуозное владение инструментами, а вот композиторский талант Мэттью успешно заменял умением накладывать на тяжелые риффы клавишные пассажи в духе горячо любимой группы Queen, истошно выть от захлестывающих эмоций и приспосабливать под танцевальные нужды наследие, скажем, Pink Floyd. У Muse, если разобраться, никогда не было собственного лица, сама по себе их музыка не больше слагаемых, из которых, как из конструктора, собирались песни.
Оказалось, что на пути к всемирной славе место таланта порой могут занять лихость, непомерные амбиции и без дураков выдающаяся концертная форма.
Однако в студийном воплощении группа в последние годы не вполне удовлетворяет даже преданных поклонников. Вслед за альбомом «Black Holes and Revelations», окончательно закрепившим суперзвездный статус в 2006-м, группу предсказуемо накрыло волной творческого кризиса. На последующей работе «The Resistance» они позвали подыграть целый оркестр, но переборщили с помпезностью, на предпоследнем «2nd Law» неудачно заигрывали с актуальной танцевальной музыкой. Дело даже не в неудачном выборе стилистики, а в театральной выверенности фирменной истерики Беллами, за которой все яснее угадывался не нервический гот начала нулевых, а сытый сумасброд, потерявший способность превращать свои эмоции в музыку.
Придумав идею для «Drones», музыканты решили справиться с чувственным дефицитом проверенным способом — вернуться к корням, записав настоящий рок-альбом.
Для этой цели был даже рекрутирован Матт Ланг — продюсер, ответственный за классические хард-роковые записи уровня «Back In Black» австралийцев AC/DC. Под руководством продюсера музыканты действительно, судя по первым песням альбома, некоторое время перенимали опыт старшего поколения, избавляясь от нудной изобретательности прог-рока. Во всяком случае, гитарные риффы в «Dead Inside», «Psycho» и «Handler» звучат вполне в духе рок-классиков. Однако на середине пути Muse, кажется, решили, что такой подход для них слишком прост. Вместо того чтобы отдаться во власть первобытной хард-рокерской энергетики, Беллами напихал в каждую песню пошленькие клавишные рулады, придумал пару номеров, напоминающих о средневековых хоралах, и в итоге угробил очередной шанс на выход группы из кризиса.
С другой стороны, альбом сегодня — это прежде всего не факт искусства, а железный аргумент в пользу очередного мирового турне, которое гарантированно станет успешным, а та же «Psycho» наверняка органично впишется в подборку хитов (в этом москвичи смогут убедиться 19 июня на фестивале Park Live). Выходит, что и драмы никакой (в том числе и для фанатов группы) в этой студийной неудаче быть не должно. Ведь история Muse — это сюжет не о потере таланта, а о том, что юношеский максимализм имеет обыкновение с годами выкипать. Ну и еще немного о том, как выглядит мужчина, по привычке размазывающий по лицу макияж на пороге неотвратимого 40-летия.