Цивилизация
Стрелковый талант Крис Кайл обнаружил еще в детстве — во время охоты в техасских лесах и прериях. Тогда же папа объяснил парню, что
люди делятся на овец, волков и овчарок, охраняющих первых от вторых.
Отцовские наставления не прошли даром: когда по телевидению сообщили о взрывах посольств в Танзании и Кении, Крис записался в морские котики — чтобы защищать своих. После 11 сентября овчарочье мировоззрение и острый глаз сделали Кайла одним из героев войны в Ираке: на его счету порядка полутора сотен мертвых арабов. И куда больше спасенных братьев по оружию.
«Снайпер» уже многократно отбил бюджет и поставил рекорд для фильмов Клинта Иствуда в американском прокате: его сборы в районе полумиллиарда долларов.
Поставил он, кажется, и еще один рекорд: еще никогда на седую голову 84-летнего классика не сыпался такой вал проклятий. Пресса обвиняет во лжи и тупости, документалист Майкл Мур клеймит за воспевание подлейшей из военных профессий, автор «Интервью» Сет Роген сравнивает фильм Иствуда с гитлеровской пропагандой.
«Снайпер» (судя по всему, помимо авторской воли) надавил на болевые точки американского общества даже сильнее, чем то же «Интервью», истерику вокруг которого не удалось разрешить без участия президента Обамы.
В случае с картиной Иствуда, впрочем, обошлось без вмешательства властей, хотя «Снайпера» и осудил (не глядя) аятолла Хаменеи — возможно, после просмотра его точка зрения изменилась.
Фильм действительно снят на острую — острее некуда — тему. Вину за современную арабскую угрозу США уже не выходит свалить на сумасбродство Джорджа Буша, Обама в этом направлении продвинулся уже куда больше. Воспевать события, которые привели Америку к нынешнему плачевному положению (например, к проблемам с ИГИЛ (организация запрещена в России)), говорить о героизме людей, руками которых все это было сделано, задача спорная с точки зрения общепринятого гуманизма; не случайно от проекта в свое время отказался Стивен Спилберг.
И не зря реальный Крис Кайл после публикации своих мемуаров говорил, что если их кто-то и сможет экранизировать, то только Клинт Иствуд.
«Снайпер» действительно с уважением относится к тексту, от начала и почти до конца оставаясь аккуратной экранизацией, разве что без закадрового голоса. Как и в лучших своих фильмах, Иствуд демонстративно отказывается выносить какие бы то ни было суждения, обоснованно полагая, что история говорит сама за себя.
В картине не за что уцепиться политически озабоченным зрителям: политики здесь как бы нет вовсе.
Нет и традиционного для военного кино любования оружием. Война «Снайпера» — это палящее солнце, пыль и кровь. В то же время автор не зацикливается на грязи и физиологизме, снимая командировки Криса в Ирак на заоблачном выразительном уровне — сцена последнего боя Кайла, вероятно, одна из лучших в военном кино вообще.
Трудно поверить, но, соблюдая все законы развлекательного (то есть достойного выхода в широкий прокат) кино,
Иствуд при этом снял картину, после которой едва ли кто-то запишется в морские котики.
В ходе вызванных «Снайпером» публичных дискуссий режиссер в какой-то момент высказался в том смысле, что снял самый антивоенный свой фильм, и это чистая правда. Как гражданин, Иствуд считал своим долгом показать, как война калечит жизнь даже героям: сцены посттравматических приступов Кайла пугают не меньше, чем боевые эпизоды.
Как художник, которому недостаточно рассказать злободневную историю, режиссер снял картину о том, что подвиг и героизм — это всегда триумф и всегда трагедия.
На самом деле лишившийся в российском прокате определения «американский» «Снайпер» — идеальный и единственный честный для современной Америки патриотический блокбастер, капитализирующий не абстрактный гуманизм, а вещь универсальную и очень конкретную — подвиг. Это кино о том, что война — это страшно и плохо, но кто-то должен быть овчаркой. Именно это универсальное высказывание, кажется, Иствуду и не могут простить дома. Именно это, когда в тишине побегут финальные титры, заставит задуматься, почему такие фильмы так давно не снимали в России.