Цивилизация
В Советском Союзе людей с паранормальными способностями изучали пристально в специальной секретной лаборатории, но в какой-то момент бросили, так ничего толком и не узнав. Но пока лаборатория действовала, два экстрасенса — Виктор Ставицкий (Федор Бондарчук) и Николай Арбенин (Филипп Янковский) — успели влюбиться в работавшую там Веру (Оксана Фандера); она родила от Арбенина ребенка, а потом ушла от него к сопернику. И не прогадала.
В самом конце 1980-х Ставицкий превратился в успешного целителя, обладателя кожаной куртки и хозяина BMW, он участвует в популярных телепередачах, на выступлениях постоянный аншлаг — желающих излечить старые недуги очень много.
Правда, шоу Ставицкого почти полностью постановочные — ему помогают сидящие в зале помощники, а возникающие проблемы решает телохранитель Гена (Дмитрий Мухамадеев).
Обман зрителей в столь тонких материях не дает покоя журналистке Насте Уваровой (Аглая Шиловская). Она начинает расследование, чтобы собрать материал для статьи и вывести мошенника на чистую воду, и знакомится с Арбениным, который в новых условиях перестройки стал мелким торговцем на рынке и живет в нужде. У того есть и свои, личные претензий к Ставицкому, и он предлагает давнему знакомому партнерство и теледуэль экстрасенсов.
Первый канал начинает показ многосерийного фильма «Чудотворец» — снятого Дмитрием Константиновым (сериал «Черные волки») рассказа о том, какой всенародной любовью пользовались нетрадиционные целители в позднем СССР и какими средствами они эту любовь добывали и поддерживали.
Анатолий Кашпировский и Аллан Чумак давно ушли в историю (хотя практикуют и поныне), а их телевыступления стали достоянием мастеров юмористического жанра.
В середине 90-х экстрасенс Кошмаровский в исполнении Семена Фарады был главным героем кооперативной комедии Михаила Кокшенова «Русское чудо», ну а Ширвиндт с Державиным, Петросян и кавээнщики нескольких поколений считали своим долгом произнести сакральную фразу «Даю установку» и смешно помахать руками.
Между тем все было очень серьезно. Появившиеся словно ниоткуда целители импонировали своим поклонникам легкостью излечения буквально от всего. С их появлением стали не нужны ни дорогие и дефицитные лекарства, ни общение с советскими медучреждениями — достаточно было посидеть десяток минут перед экраном телевизора, выглядывая из-за банок с водой (которая тоже становилась целебной), сходить на концерт в соседний ДК или приложить к больному месту заряженную фотографию кумира. Официальная медицина эксперименты на людях порицала, но ее мнение по большому счету никому не было интересно.
«Чудотворец» возвращает серьезность теме сверхъестественного, ставшей объектом для шуток. Но на этом сериал не останавливается, он идет дальше — и из опыта социокультурной археологии превращается в сказку.
С чудесами там полный порядок: Ставицкий силой мысли двигает стаканы с водой, но недалеко и с напряжением; Арбенин выглядит более сильным магом — он с легкостью внушает что угодно любому человеку, подчиняя себе волю людей и их воспоминания.
И кажется, что все сведется к банальному выяснению, чье колдовство круче, в конце останется только один, и именно ему достанется полцарства и рука принцессы.
Но нет — сюжет сериала оказывается много шире, а герои не такими однозначными. Ставицкий — это не Кашпировский, как тот предположил на своем сайте по фотографиям со съемочной площадки, а Арбенин — не Чумак. В сериале сходство между Кашпировским и героем Бондарчука осталось, но оно чисто внешнее, при этом Ставицкий одновременно похож и на Чумака, а иногда, в особо мрачных моментах, — на криминального авторитета Михалыча, сыгранного Никитой Михалковым в комедийных «Жмурках».
Двух рыцарей астрала не стали делить на «хорошего » и «плохого» — герои словно играют в некий «Маскарад», передавая друг другу маску злодея и, возможно, в конце сойдут с ума — как лермонтовский герой.
Да, Ставицкий на концертах пользуется доверчивостью зрителей и манипулирует ими, но ведь и способности у него есть. А Арбенин вроде бы и пытается чтить Уголовный кодекс, но пользуется своим умением направо и налево, балансируя на грани дозволенного законом и моралью. Он словно матерый джедай, случайно забредший в отечественного «Чудотворца» из заграничных «Звездных войн», повторяет на разные лады ставшую крылатой фразу про не тех дроидов — но его цель совсем не в том, чтобы помочь благородным повстанцам. Только себе.