Цивилизация
1946 год. С войны возвращается подполковник Михаил Говоров (Сергей Маховиков) и привозит в свою семью свою незаконнорожденную дочь Лилю, мать которой (Дарья Мороз) считается погибшей. Его жена (Олеся Судзиловская) не принимает девочку, но Говоров настаивает, чтобы та воспитывалась в его семье. Фронтовой товарищ, первый секретарь горкома Шульгин (Николай Добрынин) помогает Говорову устроиться на работу и поселиться в «доме с лилиями» — особняке с недоброй славой.
Первый канал начинает показ 24-серийного фильма «Дом с лилиями», который рассказывает о семье Говоровых и их окружении от сталинских времен до наших дней. Сняли картину мастера исторических эпопей Владимир Краснопольский и Валерий Усков, еще в советское время завоевавшие зрителей телесериалами «Тени исчезают в полдень» и «Вечный зов». «Газета.Ru» поговорила с Владимиром Краснопольским о «Доме с лилиями», экранизациях, идеологии и Шолохове.
— Ваши большие телефильмы — «Тени исчезают в полдень», «Вечный зов», «Две судьбы», «Ермоловы» — это экранизации литературных произведений. «Дом с лилиями» снят по оригинальному сценарию. Насколько легче работать по книгам?
— Когда сценарий хороший — можно работать с любым материалом. Чем отличается экранизация от оригинального сценария? Экранизации в какой-то степени богаче, потому что в произведении есть детали, которые не вошли в сценарий (мы, например, постоянно пользовались первоисточниками). Так что с экранизациями работать интересней. А были и работы по сценарию, которые бывают настолько объемными, что сами просятся на экран. Наш «Ермак» (мини-сериал 1996 года, работа над ним продолжалась почти десять лет. — «Газета.Ru») основан на исторических материалах, но строили драматургию фильма мы сами. То же самое было с «Капканом» или «Мессингом», книга по которому вышла после фильма. Так что любой сценарий — заново написанный или на основе какого-либо произведения — имеет свою прелесть, свою свежесть. Если это экранизация — после нее расхватывают книги; а если удачный сценарий — люди требуют написания книги.
— Вы вернулись к теме советского прошлого, которым занимались еще в 70-е, — только тогда прошлое было ближе, а его содержание определялось идеологией.
— В те времена вопрос стоял так: чего мы хотим добиться этим фильмом. То есть нельзя было просто снять приключения. Тот же «Ермак» получил направление только тогда, когда мы нашли цитату из Пушкина: «Да ведают потомки православные родной судьбы минувшую судьбу», — и встала задача показать эту судьбу во всей ее правдивости и горечи.
— Сейчас есть какие-то — назовем это стандарты — в изображении жизни в СССР? В сталинские времена, хрущевские, брежневские?
— Какая же картина — в частности, наша — без идеологической концепции?! Конечно, везде существует идеология — с позиции, чернуху ты делаешь или делаешь фильм, который поможет зрителям понять мир.
«Дом с лилиями», мы сразу поняли, должен рассказать о тех перипетиях, которые прожил русский народ после той страшной войны.
Как он становился на ноги, как возникали семьи, как трудно было преодолеть катаклизмы, которые окружали любую семью. И если у нас получилось — честь и хвала в первую очередь сценарию. Ну и плюс, конечно, свои собственные соображения, свои мысли, свое знание жизни.
— Самая первая сцена «Дома с лилиями» — приезд Говорова в детдом — очень напоминает финал «Судьбы человека» Михаила Шолохова. Только Андрей Соколов забирает Ваню в лучшую жизнь, а ваш герой увозит свою дочь к мачехе, которая переносит на девочку свою ненависть к ее матери. Это сознательное противопоставление? Ваш взгляд на то, как могла развиваться история Шолохова дальше?
— Знаете, мы даже не держали этого в голове.
У Шолохова усыновление — это конец, у нас — начало, и одно к другому можно притянуть с огромным трудом.
Но проблема удочерения-усыновления в русской литературе и русском искусстве всегда была вопросом из вопросов. Поскольку это вопрос русского любящего характера, который всегда к близкому, находящемуся в несчастье, тяготеет всем сердцем. То есть «Дом с лилиями» и рассказ Шолохова можно сравнивать с точки зрения русского характера в общем, но сериал — это не продолжение сюжета «Судьбы человека».
Даже в нашей с Усковым картине «Подари мне жизнь» (сериал 2003 года) главный герой спасает жизнь своего сына, которого он толком и не знал, — это тот же самый сюжет. Это классический прием, происходящий из национального характера, он постоянно появляется в искусстве, литературе, в жизни. Можно считать, что это одна из многих черт советского искусства — именно тема усыновления.
— Вы ставили себе задачей «раскрыть русский характер»?
— Конечно. Но русский характер не только в этом эпизоде, он пронизывает весь сериал. Это же рассказ о катаклизмах, которые были в нашей стране, которые переживала страна, как выживали люди в несколько сумасшедшей, сумасбродной жизни, как помогали друг другу, какая любовь была — она диктовалась социальными событиями, происходящими на стороне.
Какая эта любовь была уродливая, тяжелая, иногда невыносимая.
Но добро, которое есть в жизни, наполняет «Дом с лилиями». По другому, собственно, мы с Усковым никогда и не снимали: у нас в любом фильме — доброе начало. Только это нас всегда и интересовало.
— Как вы описали бы свою картину?
— Это своеобразный мелодраматический детектив, в котором сюжетные линии любви и ненависти, добра и предательства настолько переплелись, что их трудно оторвать от происходящего в жизни героев.
— Все ваши работы — про судьбы людей на фоне больших исторических процессов. Вы сознательно привязываете героев к большим событиям?
— Это же самое интересное. Можно снять хороший сюжет, приключенческий, но когда действие идет на фоне исторических событий, оно становится дороже — люди узнают что-то свое, горе, радость, измену или огромную любовь. Поэтому социальный фон в наших фильмах — главное. Даже в фильме про Мессинга (»Вольф Мессинг: видевший сквозь время», 2009) —
судьба этого человека интересна, но не столько его необычайными способностями, сколько тем, на фоне каких событий проходила его жизнь.
То же самое происходит с любой вещью, любым человеком, если они связаны с историей, а история показана правдиво. Как говорил Карамзин, история злопамятна, и она помнит не счастливые исходы, но в основном то зло, что творилось в те или иные времена. И если правильно показать злую сторону жизни, то добро будет выглядеть значительно ярче, потому что о добре значительно труднее говорить, чем о зле.
— Актеры помогли вам в этой задаче?
— Об актерском ансамбле можно говорить, говорить и говорить. Вот Сергей Маховиков — кажется, его творчество все знают: он умеет стрелять, быть шпионом и солдатом. В общем, снимался в боевиках — и как в «Доме с лилиями» глаза его героя проникновенно смотрят на родных и внутрь себя, раскрывая душу.
— Сейчас часто снимают сериалы-байопики знаменитых деятелей того периода — от Чкалова и Чапаева до Василия Сталина и Галины Брежневой. Нет желания взяться за что-то подобное?
— Желание уже было. Было огромное желание снять фильм «Колчак», это была наша идея, мы с ней носились три года. Добивались, чтобы нам разрешили, был прекрасный артист на роль Колчака, наладили связь со Свердловской студией. Но потом — в силу определенных обстоятельств — отказались от нее.
— Сейчас вы работаете в Белоруссии. Что снимаете?
— Это проект с рабочим названием «Тася», а называться, скорее всего, будет «Смешная жизнь». Это ироническая кинотрагедия, по жанру будет мелодрама с сатирическим уклоном. Фильм про сегодняшний день, сегодняшние минуты и часы, он о той человеческой теплоте, которая согревает людей, что оказались без очага, без любви, сами по себе.
— Когда фильм выйдет?
— Надеемся закончить — целиком — в феврале-марте будущего года.