Цивилизация
Наши дни, по улице неназванной и не сильно процветающей восточноевропейской страны гуляет девочка с книжкой и бойскаутскими значками. Добравшись до кладбища с монументом неизвестному писателю, она открывает книгу «Отель «Гранд Будапешт», начинает читать — и переносит зрителя в 60-е, когда эта страна еще называлась Зубровкой, но уже была какой-то не такой. Тогда в пустующем горном отеле встретились двое: тот самый автор (Джуд Лоу) и загадочный пожилой миллионер (Фарид Мюррэй Абрахам), владеющий этим убыточным заведением. Сведенные деликатным портье (Джейсон Шварцман), герои разговорились, и мистер Мустафа открыл писателю секрет,
как арабский беженец по имени Зеро смог стать самым богатым человеком в европейской стране.
Началось все в 30-х, когда маленький Зеро (Тони Револори) служил здесь же коридорным под началом экстравагантного метрдотеля Гюстава (Рэйф Файнс). Гюстав был настолько предан «Гранд Будапешту», что не отказывал пожилым туристкам (как, впрочем, и туристам) ни в чем. Одна из них, мадам Д. (загримированная до неузнаваемости Тильда Суинтон), в благодарность за труды оставила ему в наследство бесценную картину «Мальчик с яблоками». Сын усопшей (Эдриан Броуди) с этим не смирился и отправил по следу Гюстава клыкастого мордоворота (Уиллем Дэфо). А за этим бешеным псом увязалась целая гирлянда ярких персонажей — еще один уголовник (Харви Кейтель), девочка-пекарь (Сирша Ронан), лукавый дворецкий (Маттье Альмарик), загадочная горничная (Леа Сейду), инспектор полиции (Эдвард Нортон), юрист из хорошей семьи (Джефф Голдблюм) и бессчетные метрдотели (Билл Мюррей, Оуэн Уилсон и другие).
А пока герои мотались по тюрьмам, дворцам, горнолыжным курортам и церквям, Зубровку не спеша оккупировали фашисты.
Больших актеров в этой остросюжетной криминальной комедии столько, что их портреты на постере напоминают школьную выпускную фотографию: сразу хочется гадать, кто здесь в кого влюблен. Но, как и в случае с «Королевством полной луны», звезды у режиссера Уэса Андерсона не столько сияют, сколько мелькают в слишком скромных по их меркам ролях. По-настоящему здесь блистают только Файнс (страшно подумать, но его роль чуть не отошла Джонни Деппу) и юный Револори, а в командном зачете побеждает банда уголовников под руководством Харви Кейтеля, устраивающая невероятно смешной — в духе «Большой прогулки» и фильмов Гайдая — побег из тюрьмы.
В остальное время главные герои здесь декорации — призраки идеализированной Европы между мировыми войнами, по которой тамошняя интеллигенция скучает так же, как певица Елка — по Провансу.
2014 год для Европы проходит под знаком столетия с начала судьбоносной Первой мировой войны, и американский мастер слащавого гуманизма Уэс Андерсон («Семейка Тененбаум», «Поезд на Дарджилинг», «Бесподобный мистер Фокс», «Королевство полной луны») подсовывает Старому Свету идеальный инструмент для рефлексии.
Европа у него предстает гигантским отелем, у которого в зависимости от эпохи разное количество звезд на вывеске и разные постояльцы — то это общежитие родственных народов, то штаб нацистов, то казарма коммунистов.
Но персонал не меняется, традиции остаются, преемственность культивируется, и магия места в итоге или не исчезает, или исчезает не насовсем. За попытку ее обнаружить Андерсон получил на Берлинском кинофестивале Гран-при жюри. Фильм отнюдь не великий, но старейшин можно понять:
обманчиво смешной и отчаянно грустный «Отель «Гранд Будапешт» предложил им такой же горько-сладкий сон о Европе, какой месяц назад увидели о своей стране мы на церемонии открытия Олимпиады.
Нагловатый Андерсон еще и посвятил свою работу Стефану Цвейгу, и эта подсказка дала возможность увидеть, как причудливо рифмуются между собой австрийский писатель и родившийся на век позже техасский режиссер. У Цвейга в «Шахматной новелле» был герой, защищавшийся от безумия фашизма с помощью сборника шахматных нотаций. Изо дня в день он перечитывал и восстанавливал хроники баталий гроссмейстеров, и это странное упражнение в интеллекте и нравственности (неспроста фигуры на доске делятся на черные и белые) помогало ему сохранять внутреннюю свободу.
Плутовской персонаж Райфа Файнса в «Отеле «Гранд Будапешт» не может похвастаться столь же сложной душевной организацией, но и у него есть свои ритуалы, заклинания для внутренней эмиграции. Эти его обереги по-мещански просты, но в чем-то мудры:
пить игристые вина, обильно душиться, хранить верность одному кондитеру и требовательно следить за своими и чужими манерами. Правда, чем воинственнее становится жизнь вокруг, тем сложнее герою соответствовать собственному идеалу.
Похожие — и внешне, и содержательно — ритуалы прослеживаются и в творчестве Андерсона. Он главным образом страшно любит сладкое.
«Отель «Гранд Будапешт» целиком состряпан из карамели, пряников и жирного крема, здесь все игрушечное, нарядное и инфантильное — гораздо в большей степени, чем даже в «Королевстве полной луны».
Раз бывает художественный вкус, то должен быть и художественный диабет. Так что чувствительным зрителям лучше быть начеку — от здешней карамельной сентиментальности может стать плохо. С другой стороны, сахар — отличный консервант, и Андерсон с его помощью хранит в своих фильмах важные ценности: нежную иронию, детскую чуткость, наивные преставления о добре и зле из святочных рассказов и ранимую человечность. Какая, в сущности, разница, с помощью какой приправы он достигает такого эффекта? У Патрика Зюскинда в «Повести о господине Зоммере», вон, великий гуманизм пробуждался с помощью гигантской зеленой сопли.
Так что да, приторность Андерсона легко осмеять, вспомнив пару анекдотов, но честнее просто не требовать от этого десертного кинематографа способности серьезно насытить.
