Цивилизация
Служители арт-сцены — тоже люди, поэтому обычно склонны «отстреляться» со всеми вернисажами до конца декабря, чтобы отдохнуть с чистой совестью и как можно безмятежнее. Публике же на каникулах достаются плоды их предшествующего ударного труда. Довольно часто это бывают вполне хитовые сюжеты, символизирующие для различных художественных институций пик сезона. Иногда каникулярные выставки сохраняют еще и послевкусие каких-то прежних долгосрочных программ — к примеру, целый ряд нынешних экспозиций относится к «наследию» уже завершившегося перекрестного Года культур России — Голландии. С них и начнем наш обзор.
В Музее современного искусства на Петровке до 9 февраля открыта ретроспектива знаменитого голландского художника Маурица Корнелиса Эшера, чье творчество некоторые исследователи относят к разряду imp-art (impossible art, «невозможное искусство»).
Это в его графических работах люди движутся вверх по лестницам, ведущим вниз, рыбы трансформируются в птиц и наоборот, а руки автора рисуют сами себя.
Отдельные произведения Эшера хорошо известны и узнаваемы даже людьми, далекими от искусства, но коллекция, представленная сейчас в ММСИ, охватывает и его ранние опусы, внешне вроде бы далекие от «ребусной» манеры, и поздний период, когда художник увлекался изображением загадочных кристаллических структур. Преемственность идей и методов у Эшера не всегда очевидна, зато ретроспекция позволяет обнаружить, по какой изощренной траектории происходила его внутренняя эволюция. Сам он говорил: «Хотя я абсолютно несведущ в точных науках, мне иногда кажется, что я ближе к математикам, чем к моим коллегам-художникам». Мауриц Эшер был буквально одержим идеей о том, что порядок и хаос — это вовсе не взаимоисключающие категории, что они проникают друг в друга всегда и в любую секунду. Надо только выбрать верную наблюдательную позицию, чтобы это понять и оценить.
Выставка Эшера пробудет в Москве еще долго, а вот проекту «Новая роскошь. Голландский дизайн в эпоху аскетизма» осталось «жить» в Манеже всего две недели, так что желающим стоит поторопиться.
Здесь есть чему поразиться и о чем поразмышлять, хотя в первую очередь это все же шоу, а не детальное исследование.
Обзор текущей ситуации в дизайнерской сфере устроители выставки (это совместный проект Манежа, Московского музея дизайна и голландской компании Droog Design) попытались снабдить концептуальными соображениями. По их мнению, «эпоха аскетизма» подразумевает не отказ от роскоши, а ее переосмысление. Если не делать ставку на дорогостоящие материалы, то ключевую роль начнет играть оригинальность придумки. Она-то и будет важнейшим признаком «новой роскоши». Заявленная концепция подкреплена четырьмя десятками примеров, один другого убедительнее. Не то чтобы при взгляде на эти объекты хочется сразу отправить на помойку все прежние изделия из мрамора и серебра, однако многие эксперименты подкупают своим остроумием. Кресло из ненужной одежды, шкаф в формате интерактивной инсталляции, уличная скамейка, обладающая способностью исполнять мелодии из вашего мобильника, — словом, у этого проекта имеется множество признаков аттракциона, но аттракциона чрезвычайно осмысленного.
Еще один отголосок недавнего перекрестного года — выставка «Голландский групповой портрет «Золотого века» из Амстердамского музея» в ГМИИ имени Пушкина.
Она вмонтирована прямо в постоянную экспозицию, окружают ее полотна той же эпохи, но сюжетная типология не позволяет этому гастрольному проекту слиться с «окружающей средой».
Как и заявлено в заглавии, здесь фигурируют исключительно портреты, которые можно назвать корпоративными. В XVI–XVII столетиях сей жанр расцвел в Нидерландах неимоверно, и предложенная подборка это историческое обстоятельство наглядно иллюстрирует. Правда, на выставке отсутствуют произведения главного художника «Золотого века» Рембрандта Харменса ван Рейна, зато имеются достойные образчики портретного искусства кисти ряда его современников. Найдется даже аналог легендарного «Ночного дозора»: огромная картина «Групповой портрет стрелков роты капитана Йохана Хейдекопера и лейтенанта Франса ванн Ваверена» была написана Говертом Флинком по рембрандтовским рецептам. Сумма представленных работ очень хорошо демонстрирует, как из застывшего, почти безжизненного канона стремительно вырастал иной тип портретного искусства, зачастую даже опережающий воображение заказчиков-бюргеров.
Там же, в Пушкинском музее, можно застать в каникулярный период один из наиболее громких проектов уходящего года — выставку «Отечество мое — в моей душе», где презентовано собрание Музея искусства авангарда. Его основатель и владелец Вячеслав Кантор в своей коллекционерской стратегии сделал ставку на звучные имена и шедевры, так что в экспозиции хватает и первых, и вторых. Прежде всего стоит упомянуть тех авторов, чьи работы практически не представлены в российских музеях, — Амедео Модильяни, Хаима Сутина, Марка Ротко, Люсьена Фрейда. Но и другие, более привычные для отечественной публики, тоже чрезвычайно хороши: назвать хотя бы картину Валентина Серова «Похищение Европы», эскизный вариант которой хранится в Третьяковке. Пожалуй, единственный недостаток этого показа заключается в терминологической путанице. Научное понятие об авангарде гораздо уже того спектра, который предлагается зрителям, из-за чего у многих наверняка зашатаются в голове классификационные вехи.
Однако качество подавляющего большинства экспонатов таково, что неразбериха с термином легко прощается.
По соседству с главным зданием ГМИИ располагается подведомственный ему Музей личных коллекций — и туда непременно надо заглянуть ради выставки «Ман Рэй. Портреты». Эта история тоже про авангард, только уже про несомненный, не требующий словесных подпорок. Американец Эммануэль Радницкий, известный под псевдонимом Ман Рэй, был одной из важнейших фигур в парижском сюрреалистическом движении. Впрочем, теориям и декларациям он предпочитал практические эксперименты, особенно в области фотографии. На выставке можно встретить и фотограммы (снимки, сделанные фотохимическим способом без помощи камеры, — в честь автора их иногда именуют рэйограммами), и образчики соляризации, то есть кадры, полученные за счет пересвета негатива, и фотогравюры — словом, здесь представлены буквально все форматы, к которым когда-либо обращался Ман Рэй. Что касается сюжетных линий, то они не менее разнообразны.
Найдутся и сугубо сюрреалистические композиции — скажем, знаменитая «Скрипка Энгра», где женское тело уподоблено смычковому инструменту, и полуабстрактные изыски, и выразительные портреты парижской богемы, и заказные снимки голливудских звезд для обложек модных журналов, и даже редкие примеры уличной фотографии, вообще-то этому автору не свойственной.
Еще одна звезда художественного авангарда будет светить на музейном небосклоне до середины февраля. Монографическую выставку «Наталия Гончарова. Между Востоком и Западом» в Третьяковской галерее на Крымском валу следует отнести к числу самых звучных арт-проектов уходящего года. Прославленная авангардистка предстает здесь не только в качестве живописца, но и театрального художника, модельера, книжного иллюстратора. Экспозиция охватывает весь ее путь — от ранних городских сценок, навеянных знакомством с произведениями Тулуз-Лотрека, до беспредметных фантазий на тему космоса, спровоцированных запуском в СССР первого искусственного спутника Земли. В промежутке — и хрестоматийные шедевры вроде апокалиптического цикла «Жатва» (впервые за сто лет он восстановлен практически в первоначальном виде благодаря кооперации нескольких музеев, российских и французских), и мало кому известные вещицы эмигрантской поры. Совсем уж неожиданно выглядят эскизы тканей и костюмов, которые Гончарова создавала сначала для знаменитого московского модельера Надежды Ламановой, а впоследствии для парижского салона-ателье «Мирбор». Демонстрируется даже реальное вечернее платье, сконструированное художницей. Кстати, в залах по соседству можно увидеть заодно и два других примечательных проекта:
выставку «Департамент труда и занятости», оставшуюся на память о московской биеннале современного искусства, и подготовительные материалы Павла Корина к гигантской картине «Русь уходящая», которая так никогда и не была написана.
К разряду выставочных блокбастеров следует отнести и экспозицию «Свобода не гениальность» в Мультимедиа Арт Музее. Здесь представлена коллекция Дэмиена Херста, одного из самых успешных художников в сегодняшнем мире. В данном случае творчество самого Херста обозначено минимально, главные же роли исполняют произведения других авторов, знаменитых или безвестных. Тем не менее эту коллекцию разумно было бы воспринимать как сугубо авторское высказывание. Художник словно транслирует собственную натуру с помощью череды приобретений и даже выстраивает с их помощью параллели к собственному творчеству. В итоге получается что-то вроде хорошо продуманной кунсткамеры, где каждый экспонат занимают ту нишу, которая предназначена ему волей собирателя.
