Цивилизация
Самое начало 30-х годов прошлого века. Вокруг снежной горки играют два мальчика лет десяти, пятилетняя девочка и их мама. Отец ходит вокруг, сурово выговаривает жене за ее ребячество, но и сам не выдерживает и включается в веселье. Это их последняя беззаботная зима. Надежда Аллилуева застрелится в ноябре 1932-го, Иосиф Сталин все последующие годы будет слишком занят для беготни возле горки, оба сына станут военными: приемный Артем Сергеев — артиллеристом, а Василий — летчиком. И хулиганом.
Первый канал начал показ многосерийного фильма «Сын отца народов» — еще одного байопика знаменитостей советского времени. Начинал его делать Сергей Гинзбург («Любовь-морковь-3», сериал «Жизнь и приключения Мишки Япончика»), но потом передал Сергею Щербину. Щербин начал ставить в конце нулевых, начал с дешевых, но добротных боевиков («Одиночка»), но вот в 2012 году зачем-то снял ужасный сериал «Страсти по Чапаю» по сценарию Эдуарда Володарского — навеянное непонятно чем жизнеописание легендарного комдива. Опыт этот впрок не пошел — «Сына отца народов», фильм о Василии Сталине, Щербин снова сделал по сценарию Володарского. Правда, на этот раз получилось много лучше.
Тему сериальной версии «ЖЗЛ», «Жизни замечательных людей», телевидение окучивает со всей старательностью.
Имена обычно выбираются погромче, такие, чтобы сами себя рекламировали. Среди байопиков были несомненные удачи — «Галина» о дочери Брежнева или «Фурцева» о единственной женщине — министре культуры. Были и вполне достойные образчики жанра — «Чкалов», развернутый, но не лишенный некоторых огрехов ремейк одноименного советского фильма, и «Жуков», в котором великие сражения благоразумно оставлены в прошлом, а речь шла в основном о том, кого и как любил великий советский полководец. Была и откровенная халтура вроде вышеупомянутого «Чапая». Наработок в общем и целом в деле кинобиографий имеется множество — бери любую, на выбор, и делай по образцу и подобию.
Создатели «Сына отца народов» создавать что-то уникальное не стали — видимо, это выходило за рамки бюджета, а вот с образцом для подражания откровенно промахнулись.
Напрашивалась та же «Галина». Судьбы у этих детей первых лиц государства под названием СССР весьма и весьма схожи, причем у Василия Сталина жизнь сложилась даже трагичней, ибо, когда он упал с вершины, пришедшие на смену его отцу о гуманизме и человеколюбии только-только начинали узнавать.
Но нет — образцом был выбран в меру нейтральный «Чкалов», авторы которого от греха подальше отрезали последний отрезок жизни легендарного летчика, оставив в сюжете только беззлобное воздушное хулиганство ради любви да великие подвиги во славу Страны Советов. Это сработало — сериал оказался не сильно хуже советского оригинала, а по некоторым позициям (хотя бы по спецэффектам) даже обогнал его.
Но то, что хорошо сработало для Валерия Чкалова, не сработало и не могло сработать в случае Василия Сталина — умельцы мастерить героев в красивой упаковке остались в СССР, сейчас таких не делают.
Ведь трагедия сына того самого Сталина совсем не в том, что он классный пилот, которому враги народа не дают летать, а в том, что он сын того самого Сталина. И можно сколько угодно показывать на экране искаженное лицо героя, выводящего самолет из штопора, — к пониманию сути трагедии эти кадры зрителя не приблизят ни на шаг. А вот то, что могло бы приблизить, в «Сыне вождя народов» авторы показать забыли.
У сериала было почти все, что нужно. Заслуженный сценарист, молодой, подающий надежды режиссер (ну если не вспоминать его громкий провал со «Страстями по Чапаю»), хорошая история жизни главного героя, которая начинается как сказка и заканчивается громкой трагедией. Даже разбросанные там и сям анахронизмы можно простить — за правильно произнесенное звание Власика.
Авторы даже провели хороший кастинг — хотя известных актеров немного (заслуженный Сталин нашего времени Анатолий Дзиваев да Надежда Михалкова в роли сестры Василия Светланы), но и новички пришлись кстати:
исполнитель главной роли Гела Месхи вполне вписался в нужный образ — мешала лишь его удивительная похожесть в некоторых моментах на одного актера, известного тем, что он может сыграть кого угодно.
Впрочем, и тут можно найти свои плюсы: если Сергей Безруков может сыграть кого угодно, то теперь есть актер, который в состоянии сыграть самого Безрукова.
Не сложилось только с контекстом событий — кажется, авторы просто понадеялись на то, что в свете развернувшихся в обществе многочисленных дискуссий основные приметы того времени всем известны и исключили лишние подробности как класс.
В результате фильм превратился в игру-угадайку: вот этого персонажа, как и в «Жукове», играет Дзиваев, он сидит в кабинете, курит трубку, говорит с акцентом и вызывает Поскребышева — как его фамилия? Впрочем, это легкая задачка — кто ж не знает старика Крупского?
Но стоит только забыть прочитанное об этих деятелях когда-то в «Огоньке» или недавно в «Википедии» — и все действия персонажей сериала, сам сюжет становятся как минимум странными. Малолетний отморозок откровенно глумится над окружающими, доводит их до белого каления, затем просто называет свою фамилию и избегает заслуженного наказания. Услышав, с кем их свела нелегкая, заслуженные учителя и боевые офицеры дрожат, заикаются и готовы, кажется, наделать в штаны, а здоровенный старшина-украинец и отважный майор-милиционер идут на должностные преступления. Чем же так страшна эта фамилия — представьте, что вы впервые услышали ее именно в этом сериале и попробуйте разумно объяснить действия тех, кто окружает Василия. Среди них, на минуточку, есть и целый Герой Советского Союза — а ведь в то время, чтобы заслужить «Золотую звезду», нужно было действительно быть героем: к лету 39-го года эту награду получили двести человек на всю страну.
Не получится разумно.
Впрочем, справедливости ради — забыть, кто такой Сталин и чем он славен, тоже не получится. Но так уж сложились звезды — и это наглядно показывают различные опросы — Сталин у каждого свой. Ну и «Сын вождя народов», соответственно, тоже будет у каждого свой: то ли просто бабник, мажор и нахал, нагло прикрывающийся именем отца, то ли молодой Вертер, ищущий любви, дружбы, понимания и не находящий их нигде, то ли что-то третье, неведомое. За что боролись.
