Цивилизация
В последнее время создается впечатление, что вся наша жизнь – нескончаемая череда скандалов. Причем всего двух, и оба имеют непосредственное отношение к архитектурным объектам нашей столицы. Точнее, к надписям на этих объектах. На станции метро «Курская» и шашлычной «Антисоветская».
Нет, ну правда, смешно уже – как два коверных на манеже, сменяющих друг друга. Сначала на «Курской» восстанавливают надпись про Сталина и все два месяца рвут глотки. Потом ветераны пишут письмо, Подрабинек в ответ пишет статью, и тема для ругани всей стране обеспечена на несколько недель вперед. Но едва лишь скандал с травлей Подрабинека пошел на спад, как снова здорово! На этой неделе резво активизировалась тема все той же «Курской».
И снова всю неделю народ друг другу новости пересказывает:
А либералы в «Москомнаследие» написали! А «Москомнаследие» заявило, что реставрировали без их санкции, и в метро предписание направило! А главный метростроевец Гаев взял и ночью строчку про Ленина дописал! А главный архитектор Кузьмин вообще пообещал еще и памятник Сталину на станции восстановить! А тут все как возмутились! А батюшка сказал, что церковь не согласна! А Лужков вообще рубанул, как отрезал: «Установка памятника Сталину на «Курской» не планировалась, и всякие разговоры на эту тему беспочвенны», мол!
Весь этот шум не стоит, конечно, сводить к противостоянию сталинистов и либералов. Хотя бы потому, что количество спорщиков в разы превышает личный состав и тех, и других. Накал дискуссий таков, что диспутанты постоянно мигрируют из одной области человеческого знания в другую, втягивая в споры все новые и новые круги. То бьются на поле политики, затем откочевывают в область истории, а то вообще мигрируют в зону искусствоведения и начинают подробно разбирать базовые принципы реставрации.
А мне показалось любопытным взглянуть на эту ситуацию еще с одной точки зрения – с точки зрения государственной идеологии.
Но прежде два замечания.
Во-первых, обратите внимание на реплику того самого вышеупомянутого «батюшки». Глава издательства Московской патриархии протоиерей Владимир Силовьев, выступая на пресс-конференции, собранной общественностью на предмет возможного восстановления памятника Сталину на «Курской», сказал дословно следующее: «Когда целенаправленно восстанавливаются символы, которые действительно будут воздействовать на разъединение народа, с этим я не могу согласиться». При этом он добавил, что в той эпохе были и положительные моменты, как, например, победа в Великой Отечественной войне, «трудовой и боевой героизм нашего народа». Запомните – «разъединение народа».
Второе: весьма примечателен тот факт, что вопреки мнению протоиерея банальная статистика вовсе не подтверждает распространенного мнения о том, что Сталин сегодняшнюю Россию разъединяет, а война объединяет.
Если вспомнить недавнее прошлое, то самые громкие скандалы разворачивались как раз на тему войны.
Достаточно бросить взгляд на горы копий, сломанных над книгами Суворова-Резуна, телесериалом «Штрафбат», кинофильмом «Сволочи», статьей Минкина про «пили бы баварское», украинской «канонизацией» Шухевича и УПА (организация запрещена в России), пресловутыми «миллионами изнасилованных немок», эстонским Бронзовым солдатом и т. п. Шум вокруг статьи Подрабинека – лишь еще один звучный скандал в длинном и стройном ряду. Меж тем страстных общественных дискуссий вокруг фигуры Сталина я что-то не припомню. Даже в перестроечное время никаких дебатов, по большому счету, не случилось – осудили и заклеймили едва не единогласно. На ум приходит разве что шум вокруг возможной установки памятника «Большой тройке», но и он утих, едва начавшись. Так что «прецедент «Курской» — это первая ласточка. Первая, но, скорее всего, не последняя – я полностью согласен с тем, что определенная «ползучая реабилитация» Сталина в стране идет уже несколько лет.
Так в чем же причина этого парадокса?
Как ни странно, именно в том, что победа в Великой Отечественной войне – это единственное, что нас всех, таких разных, объединяет.
Сейчас поясню свою мысль. Любой социум на инстинктивном уровне понимает – в нем обязано должно присутствовать то, что обычно громко именуют «национальной идеей». Должны быть некие ценности, которые разделяет подавляющее большинство членов этого социума. Потому как, если какие-то значимые части не сходятся абсолютно ни в чем, распад социума — лишь вопрос времени. Зачем быть вместе тем, кого ничто не связывает?
В нашей донельзя идеологически разобщенной стране этим «общим знаменателем» стала тема Великой Отечественной войны. День Победы – единственный национальный праздник, чей статус не вызывает сомнения ни у кого, даже у защитников Подрабинека.
Все попытки найти хоть какую-то альтернативу неизменно терпели фиаско: упрямые народные массы упорно не желали объединяться на почве что национального флага, что Великой Октябрьской социалистической революции, что переименованного с безнадеги Дня независимости России. Обернувшиеся анекдотом попытки обратиться к древней истории лучше не вспоминать: согласно недавним опросам, больше половины россиян даже и не помнят, в честь чего мы там будем отдыхать на следующей неделе.
В силу этих причин в последние десятилетия идет нарастающая сакрализация темы войны, причем процесс сакрализации пошел «снизу».
Спору нет, возвеличивание Дня Победы началось еще в советское время, но тогда это почитание хоть и принималось народом, но все-таки в изрядной степени было формальным.
Хотя бы потому, что на статус 9 Мая и святость тогдашнего подвига никто всерьез не покушался. Официальная версия войны была тогда, как и вся история XX века, кастрированной, сглаженной, прилизанной и купированной, но никого это, по большому счету, не заботило – повторюсь, никто на нее не покушался, а если и покушались, то мы о том не ведали.
Иное дело – в новые времена.
Обвинения, претензии и обзывательства – от тех же недавних «братьев по социалистическому блоку» — посыпались, как гречка из порвавшегося пакета. Официальные военные историки из Главпура продемонстрировали постыдную беспомощность – ничего внятного в ответ на хотя бы резуновские сочинения они сочинить так и не смогли.
И вот тогда социум убедительно продемонстрировал, что святость войны у нас в стране не назначенная, а нутряная. Любые попытки пересмотра канонической картины войны воспринимались в штыки, причем не государством, а именно что обществом. Социум как будто чуял, что сейчас покушаются на что-то чрезвычайно важное, что-то в прямом смысле жизненно важное.
Буквально за несколько лет появилась новая плеяда историков, не только прекрасно знающих историю ВОВ, но и со знанием дела работающих в области контрпропаганды. Но гораздо важнее другое: в обществе интерес к истории Великой Отечественной возрос необычайно. Думаю, едва ли не половина всей научно-популярной литературы, издающейся в стране, – это книги на военно-историческую тематику. В крупных издательствах теме Второй мировой войны, как правило, посвящена не одна даже, а несколько книжных серий.
Очень быстро интерес этот перекинулся и в сферу искусства. Посмотрите, сколько книг о войне пишется в той же массовой литературе – в фантастике, например, впору вводить новый поджанр «Альтернативная история Второй мировой». А сериалы? А фильмы? Не далее как сегодня в Москве представили «Брестскую крепость» — масштабнейший российско-белорусский кинопроект.
А дальше произошло то, что не могло не произойти.
Прогрессирующая сакрализация Великой Отечественной пришла в противоречие со сложившимся (и, по большому счету, принятым обществом в начале 90-х) образом Сталина – ничтожного упыря.
Просто потому, что вклад Сталина в победу реально существовал, и вклад этот был довольно весом. О его размерах, значимости и благотворности можно и нужно спорить, но от факта, что в военные годы именно он руководил страной и армией, никуда не уйти. Интересно, что в данном случае приходилось преодолевать не только либеральную, но и коммунистическую парадигму: не стоит забывать, что имя Сталина в Советском Союзе было де-факто табуировано больше 30 лет.
Как следствие – в обществе началась пусть негромкая, на низовом уровне, но реабилитация Сталина. Как сообщил на той же пресс-конференции замдиректора Института российской истории РАН, доктор исторических наук Владимир Лавров, в начале XXI века по стране возведено около 10 памятников Сталину, а также построен Музей Сталина в Волгограде. Просто в отличие от случая на «Курской» факты эти широко не афишировались, вот и «не сделали скандала».
Спору нет, причины идущей в нашем обществе реабилитации Сталина не сводятся к растущему статусу Великой Отечественной, там работает множество факторов, но вышеупомянутый – один из главных.
Проблема – реальная проблема, а не выдуманная – состоит в том, что Сталин действительно дезинтегрирующая фигура.
Весомая часть общества (не говоря уже о внешнем факторе) никогда не примет его реабилитации. Власти – от первой до четвертой — оказались в патовой ситуации. От сакрализации войны нам никуда не уйти: даже если бы захотели – никакой альтернативы и близко не просматривается. Но тогда необходимо как-то решать «проблему Сталина».
Возникает вопрос: как? Честно признаюсь: я не знаю. Долго думал, но ничего умнее тривиального «правду говорить легко и приятно» так и не сочинил.
Знаю только, что сегодняшняя политика «заговора молчания», заимствованная, по большому счету, из позднего Советского Союза, уже никуда не годится. Она если и была когда-то действенна, то давно исчерпала себя.
Более того, сегодня она объективно работает не на подавление сталинизма, а стимулирует его.
В брежневском Советском Союзе политика умолчания худо-бедно работала именно потому, что табуировано было не только возвеличивание Сталина, а любое упоминание о нем, как в плюс, так и в минус. Молодежь просто о нем почти ничего не знала. Плюс информационная закрытость тогдашнего общества.
Сегодня, когда интернет почти в каждом доме, а Wi-Fi в каждом утюге, обыватель, слушающий о преступлениях Сталина чуть не ежедневно, а о достижениях – никогда, вовсе не спешит, как на рубеже 80–90-х, ужасаться и клеймить. Скорее, наоборот, исполнившись за все эти годы тотального недоверия ко всем без исключения властям, он лишь буркнет: «Ага, если здесь замалчивают, то, небось, и про репрессии все врут».
Возмутитель спокойствия, директор Московского метрополитена Дмитрий Гаев ведь совершенно справедливо кипятился пару дней назад: «Мне говорят – уберите эту цитату. С какой стати? Это гимн Советского Союза. Вы же не станете отрицать существование Советского Союза? Убрать Сталина? Мы такое уже проходили после 1937 года, когда вымарывали фамилии неугодных мертвых».
Вот уж и впрямь хождение по граблям – наш национальный вид спорта.
В итоге вместо реальной исторической фигуры, про которую каждый бы сам решал, стоят ли его победы взятых на душу грехов, мы имеем два карикатурных шаржа – параноидального бездарного маньяка и великого и непогрешимого вождя.
И одного становится все меньше, а второго – все больше и больше. И вот это уже действительно страшно.
