В бесконечных закромах недооцененного трэша прокатчикам иногда удается отыскать удивительно приличные вещи. Фильм «Пятеро неизвестных» получил необъяснимо-скверную прессу, тем более странную, что те же самые критики западных изданий, разгромив картину, продолжили всерьез рассуждать о слабоумных и неразличимых между собой крупнобюджетных проектах.
Ключевое слово здесь «бюджет». Копеечная картина, в которой большая часть действия происходит в закрытом (в буквальном смысле слова) помещении, с актерами, главным образом добывшими известность достойными ролями второго плана, и не претендующая на шок, как, скажем, «Пила», — прекрасная мишень.
К тому же первая фраза синопсиса: «Пятеро мужчин приходят в себя на закрытом складе, и никто из них не помнит ни своего имени, ни как они сюда попали», — определенно вызывает раздражение — очень уже бойко, по-пионерски.
Склады, однако, не то, чем кажутся.
Мужчины действительно приходят в себя: один привязан к стулу, другой прикован к перилам наручниками и с простреленным плечом, третий — со сломанным носом, еще двое — относительно здоровые. Найдя в туалете огромного и наглухо запечатанного склада газету, они понимают, что произошло похищение двух руководителей крупной корпорации. Вот только одна проблема — они не помнят, кто из них похититель, а кто жертва — на складе произошла утечка токсичного газа из брошенного старого баллона. Время идет и, судя по короткому телефонному звонку, вскоре прибудут сообщники похитителей. Компания пытается что-то предпринять, чтобы выбраться, а тем временем память постепенно, сполохами, начинает возвращаться.
Потеря памяти, пару десятилетий назад бывшая отличной метафорой постмодернистской реальности, где, как во «Вспомнить все», всевозможные миры накладывались друг на друга, не оставляя места для существования истины, сегодня штука еще боле прихотливая. «Мементо», трилогия про Борна, «Пятеро неизвестных» — в каждой из этих историй амнезия служит ширмой для тотальной моральной неопределенности. Точнее говоря, потеряв воспоминания, человек впервые оказывается самим собой, неким идеальным существом во всей полноте бытия, а не суммой обстоятельств.
Откуда, в таком случае, приходят моральные выборы? Вопрос не из новых, но и не из последних.
Некоторая грубость обработки (фильм — дебютная режиссерская работа некого Саймона Брэнда) искупается хорошем уровнем продакшена и актерами — Джеймс Кэвизел очень толковый профессионал и без тернового венца из «Страстей Христовых», Питер Стормаре — давно уже русский народный негодяй из «Фарго», Бриджит Мойнэхен — само очарование, а Джереми Систо, игравший в сериале «Клиент всегда мертв», — вообще блестящий актер.
Снабдив картину достаточным количеством перестрелок, полицейских операций, парой фальшивых и одним настоящим, вполне неожиданным финалом, постановщики сделали достаточно, чтобы оправдать пометку «триллер» и чтобы 98 минут продолжительности не казались слишком долгими. Но дело не в этом. Сквозь бесконечный кашель надышавшихся газа героев, назойливое «о боже, как мы здесь оказались», изрядное простодушие в построении мизансцен и работе с планами фильм таки достигает некой точки, в которой проставленные им вопросы перестают быть абстракцией.
Потому что вопрос «кто ты такой?», оказывается, не имеет отношения к имени, работе, деньгам или совершенным преступлениям. Черт возьми, неужели они имели в виду душу?