Цивилизация
Всем желающим проследить за мертвой петлей, которую исполняет этим летом бесстрашная компания СТВ, после балабановского «Груза 200» предлагается фильм режиссера Алексея Мизгирева «Кремень».
Хотя кремень — это, конечно, опять-таки компания СТВ. Посреди благообразия, поспешно наводимого на идеологическом фронте, появляется сначала фильм про милиционера-садиста-маньяка, страшнее которого только выдуманные представители того света, а потом фильм про целое отделение милиционеров-отморозков, которые не маньяки только потому, что это не имеет никакой целевой выгоды, просто законченные ублюдки.
Последнее произведение, молодое и бодрое, принято было киноистеблишментом, в данном случае фестивалем «Кинотавр», гораздо благосклоннее — приз за лучший дебют Мизгиреву. Балабановское путешествие за край магнолий, за край нормы и немного за краешек зрительской психики тут навело, видно, такое смятение в умах, что неплохо бы в нем разобраться специальной государственной комиссии социологов-психологов. А вот мизгиревская крепкая и наглая притча о страшноватеньком Иванушке-дурачке, который заявился в Москву с гранатой в кармане, почтенной публикой нашей, хорошо убаюканной широким и далеким экраном, тьфу-тьфу, чтоб ни сглазить, будет принята гораздо теплее.
А все почему? Потому что очень правдивое кино снял товарищ Мизгирев.
Дембельнувшийся из армии Антоха Ремизов (Евгений Антропов) с трогательным русым ежиком едет в Москву из родного Альметьевска повидать столицу, а при удаче и зацепиться там, а при большой удаче — жениться на однокласснице Зинаиде (Анастасия Безбородова). Ее верткий папа, дядя Коля (Сергей Шеховцов), в Москве уже зацепился, открыл свою автомастерскую, земляку он не рад, как, впрочем, не рада и Зинаида, и вся Москва в целом. То ли Антон с детства был на голову ударенный, то ли в армии его так дорастили, но убедившись, что Москва — город холодный, парень нарывается на неприятности, доказывая тут никому не нужную армейски-провинциальную правду. А потом и нарывает на неприятности других: идет служить в милицию, где попадает под начало роскошного сержанта Чахлова (Дмитрий Куличков), веселого по-своему беспредельщика. Сержант занимается тяжелым милицейским бизнесом: крышует, отмазывает за деньги, устраивает заказные убийства, собирает дань.
Снятое без особых излишеств, но динамично и реалистично, кино явит Москву ровно того цвета и звука, какой мы видим ее без творческого прикраса, каждый день.
А кроме того, покажет то, чего обычный (ну сытый, да, не голодный же!) москвич каждый день не видит. Перед глазами пройдут безропотные гастербайтеры, проститутки из дешевого китайского борделя, заказанный кем-то чин с портфелем, а также бомжеватый гражданин, которого чисто случайно не обвинили в убийстве, — паспорт у него был при себе.
Московский, заметим, паспорт, единственный документ, который уважает такой вот московский сержант. В данном случае сержант сам из Самары, так что уважает вдвойне. А вот альметьевский Антон ведет себя в столице, как неуловимый мститель или даже ночной ниндзя, — его не поймать и не разобрать. Какой он — умный, хитрый, тупой, наивный, подлый, трусливый, безбашенный, взрослый, маленький? Да всякий. Даже не разобрать, живой или мертвый. Русский, короче, человек — без границ.
Как его граната в кармане, он взрывает любой уклад, в который залезает, — дяди Коли, отделения милиции, китайского борделя, таджикского барака, любого уголка холодной толстой Москвы, какой видит ее любой бедный провинциал. Кое-что взорвет на самом деле, но не в этом суть.
Голова его машет ушами, как крыльями птица, он и сам не знает, что ему нужно, кроме Зинаиды и некоторой детской справедливости, как он ее себе по-хитрому представляет. И чем жальче его, неприютного, с цыплячьей шеей, тем лучше понимаешь, что он пострашнее сержанта Чахлова будет, поскольку не понятно, что выкинет через секунду и на чьей стороне будет завтра служить. Он до конца неподкупен и московской сытости будет втайне предпочитать свой альметьевский идеализм. И его, такого верткого, то тупого, то хитрого, фиг используешь — он через пару лет и сам кого надо использует. И единственная претензия, по-хорошему, может быть к режиссеру, что нужно было весь этот беспредел доводить до конца. Или до чистого лубка и сказочности, или до полной убедительности, а не оставлять всю эту историю с большим вопросом, с этим мистическим сквознячком.
Но с другой стороны, при всей мистике и проч. так и видишь, как можно этого героя, Антона Ремизова с его присказкой «твердость — не тупость» вырезать из фильма по контуру и нацепить на общую картину великодержавности и имперского патриотизма. Жутко выглядит он там, но убедительно. Он всегда, этот кремень, на фоне великодержавности очень уместно выглядел.