Цивилизация
Cвоим триумфальным дебютом «Город Бога» — трущобным эпосом о жизни подростковых банд Рио — бразилец Фернанду Мейрелиш завоевал право отворять ногой дверь любой голливудской киностудии. И какое-то время ходили слухи, что режиссер подписывает контракт «с каким-то мейджором» на постановку «какого-то блокбастера», так что киноманы уже озадачились прогнозом, какой толщины крест будет проставлен на его артхаусной карьере.
Реальность оказалась посложней.
«Преданный садовник» — небедное совместное предприятие со смешанным англо-германским капиталом, солидной литературной основой — скандальным романом Ле Карре, съемками на разных континентах и участием первостатейных звезд.
По слухам, визави «садовника» Ральфа Файнса могла оказаться Николь Кидман или Кейт Уинслетт, однако Мейрелиш остановил свой выбор на британке Рейчел Вайс.
Кандидатура Кидман всплывала неспроста. Роль антиглобалистки Тессы — молодой жены британского дипломата, убитой анонимными негодяями в африканской глуши, — идеально подошла бы известной бессребренице и полпреду ООН по женскому вопросу. Кому как не ей выводить на чистую воду кенийских чиновников, подкупленных международным фармацевтическим лобби, пока ее муж, этот рохля Файнс, окучивает груши за оградой британской миссии в Кимбате?
Кукольная блондинка-правдолюбка, погибшая в недрах черной Африки от рук наймитов всемирного заговора корпораций, — такой вираж смотрелся бы куда эффектней.
Но, видит бог, Мейрелиш вовремя уловил нехороший ларсфонтриеровский запашок от еще одной агитки с жертвенной белоснежкой и чернокожей массовкой. Кидман к тому же оттеснила бы на периферию кадра стеснительного Файнса с его героем, вооруженным садовым секатором и тяпкой. О садовнике и фильм, вообще-то говоря.
Вся история раскручивается как серия флэшбэков, начиная с убийства Тессы и заканчивая полулегальным возвращением почти разжалованного дипломата в Африку — расставить все по своим местам: жестокая конкуренция сподвигает фармацевтические компании эксплуатировать Африку как бесплатный биополигон; где-то в Лондоне засела коррумпированная сволочь, которая сводит корпорации с коррумпированной сволочью африканской.
Тут Ле Карре копнул так залихватски, что его роман официально запретили в Кении.
Тесса перебегает дорогу и тем и другим, собирая компромат по кенийским бидонвилям, пока дипломат-муж культивирует свои розы и фиалки в перерывах между утренним гольфом, вечерним виски и муками ревности из-за туземного красавца доктора.
<2>
Рассмотреть режиссера «Города Бога» за этим сложным симбиозом актуального политического триллера и лав-стори оказывается делом непростым. Что-то похожее на синкопированный монтаж «Города» начинает мерещится и в «Садовнике» — в гипнотичном стробоскопе флэшбэков, спонтанной смене мизансцен. Когда в кадре появляются настоящие африканцы, а камера начинает гулять по домикам-курятникам или всматриваться в трущобную рутину с ее чумазой шантрапой и перебегающей дорогу курицей, кажется, что былой Мейрелиш вот-вот оживет, фильм преодолеет меланхолию и наберет необходимый «градус». Но тени остаются тенями: после жаркого Рио «Преданный садовник» смотрится невинным девственником, и те, кто ожидал продолжения первой работы Мейрелиша — пусть не по сюжету, а по духу, — будут этим фильмом, скорее, разочарованы.
Но если взять в скобки дух и разобрать идеологию, то преемственность прослеживается. Да, пресловутый антиглобализм, который в «Городе Бога» был притянут за уши, в африканском «Садовнике» совсем не пресловут. Но, прокручивая в памяти историю дипломата Куэйла, рассуждать о всяких «измах» решительно не хочется. Скорее, как и в случае с убийцами-детьми с их страшным преимуществом на попадание в Царствие Небесное, католик Мейрелиш явил нам еще один пример апокалиптического видения реальности.
Коллапсирующая от СПИДа Кения, историческая прародина homo sapiens, выбрана в качестве такого примера очень даже не случайно.
Садовник Мейрелиша — конечно же, тот самый Адам, нагнувшийся понюхать розу, чтобы в результате потерять весь Райский Сад. А собственно фильм — флэшбэк садовника, попытка восстановить по памяти и угловому зрению, по сохранившимся обрывкам и теням, что произошло со счастьем во время этого невинного занятия. Выводы неутешительные. Международная фармацевтическая змея, взявшая Африку в кольцо коррупции, — это, конечно же, большое и очевидное зло, но как преданность красоте одного невинного существа может обернуться предательством целого мира... Здесь даже и не зло, а нечто такое, из-за чего самому строителю «Города Бога» остается лишь развести руками. Странно, но в более жестоком дебюте подобного вселенского пессимизма у Мейрелиша еще не наблюдалось. Здесь же преданного всеми и вся садовника не спасет даже бразильский карнавал.
В свою очередь развести руками можно уже сегодня в кинотеатрах города Москвы.