Вызов Брейвика

Неонацист Андрес Брейвик, признанный виновным в убийстве 77 человек и ныне отбывающий наказание в норвежской тюрьме, подал документы на заочное обучение в Университете Осло. Кем же собирается стать приговоренный к сроку в 21 год и помещенный в одиночную камеру фанатик-террорист?

Оказывается, политологом.

«Только этого нам не хватало!», – первое, что приходит в голову под конец долгого и, как обычно, напряженного учебного года.

Не знаю, станет ли Брейвик моим коллегой-политологом. Надеюсь, до получения диплома не дотянет, хотя, по некоторым данным, еще в 2013 году ему было разрешено выбрать отдельные курсы в политологической программе. Совершенно точно, однако, Брейвик, его история, может считаться одним из объектов изучения в политической науке. Наряду со многими другими вурдалаками нового и новейшего времени, отметившимися исключительной жаждой власти и горами человеческих трупов на своем пути к ней.

Правда, в отличие, скажем, от Гитлера, Ленина или Пол Пота моральный урод Брейвик – наш современник. Более того, удивительно и пугающе похожий на многих из своего поколения. В том числе и в России.

Судите сами, горожанин в середине четвертого десятка лет, выходец из среднего класса, менеджер с кое-как полученным бакалаврским образованием, с детства травмированный разводом родителей, назло отцу, матери и отчиму стал фашистом. И дальше все как по сценарию: членство в ультраправой организации, троллинг в социальных сетях, игра в «силовиков», поддельное удостоверение сотрудника спецслужб, собственные политические амбиции, наконец, чудовищная бойня на слете молодых социал-демократов, когда меньше чем за час с четвертью он застрелил около семи десятков человек, не считая жертв мощного взрыва, устроенного ранее в правительственном квартале Осло.

После всего этого осужденный Брейвик и не думает отказываться от своих людоедских взглядов.

Когда-то тюрьмы уже стали университетами для утопивших Россию в крови большевиков, теперь же мир лишний раз имеет возможность убедиться, что история никого и ничему не учит.

Вот и Брейвик продолжает пропагандировать свои человеконенавистнические идеи прямо из одиночной камеры.

Почему он выбрал именно политологию? К сожалению, в этом мало удивительного.

Политическая наука, увы, нередко становится привлекательной для носителей тоталитарных идеологий, как правых, так и левых. Связано это с одним опасным предубеждением, распространенным не только среди поверхностно образованных молодых людей, но и среди многих профессоров. Особенно у нас в России, так до конца и не освободившейся от совсем еще недавнего тоталитарного прошлого.

Считается, и это мнение доминирует как среди коммунистов, так и среди нацистов, что политология – это прежде всего наука о власти, о ее завоевании и удержании, как говорили классики большевизма. Неудивительно, что люди, мечтающие о власти, вожделеющие ее порой больше, чем любого удовольствия, часто обращают свои взоры на политологию. Здесь они пытаются найти ключи и способы подчинения других.

Однажды Брейвик уже получил свой час власти, в течение которого чинил суд и расправу, слышал мольбы о пощаде, этот страшный час стал торжеством его дьявольской натуры. Которая и теперь, за решеткой, требует лишь одного – власти, власти и власти.

Политология и макиавеллизм – синонимы для таких, как Брейвик. И это едва ли не самая страшная аберрация в современных представлениях о сути и задачах политической науки.

Таким путем политология из науки превращается в пособие для серийных убийц.

Меж тем каждому, кто приходит в политическую науку не ради обладания властью ради власти, не ради реализации своих утопических, а потому бредовых и опасных идей, а для того, чтобы просто заниматься одной из интереснейших областей знания, совершенно очевидна иная оптика и иная перспектива зрения на политику.

Собственно, это хорошо известно еще со времен Аристотеля. Политика есть форма общения, целью которого служит высшее благо. Власть, подчинение других – лишь средство на пути к этому. Столетия эволюции мировой политической теории выработали общее гуманистическое понимание того, что есть это самое высшее благо. Речь, во-первых, идет о справедливости, во-вторых, о чем-то, что является общим для всех, иначе говоря, благе общественном. Плюс, конечно, свобода и равенство, понимаемые как отсутствие исключений в правах, начиная с права желать лучшей жизни.

Гуманистический взгляд на политологию, таким образом, предполагает не столько борьбу за власть, сколько поиск ответов на вопросы, как сделать человеческое общество более справедливым, как добиться мира, а на его основе долгой жизни и процветания людей. Этот подход также предполагает наличие свободы, ограниченной правилами лишь в той мере, в какой это необходимо для обеспечения свободы каждого человека.

Как этого достичь, как организовать общество на основах справедливости, мира и свободы – вот то главное, на чем уже столетиями сфокусирована политическая наука, вышедшая из Аристотеля, прошедшая через Гоббса, Локка, Монтескье, Руссо и Канта к Веберу и Шумпетеру, а оттуда – к Ханне Арендт, Бурдье и Мишелю Фуко. Такова в общем виде генеалогия, таков золотой фонд политики как современной науки. Конечно, в ней есть место и Макиавелли, и Марксу, и Ницше, вопрос в том, как мы воспринимаем их тексты, какие вопросы им задаем, ищем ли мира и свободы в соответствии с естественным законом эпохи Просвещения или войны и нового рабства?

В свою очередь брейвики всегда и во все времена будут искать только насилия и власти, сея тьму везде, где только получится, уничтожая общественное благо и справедливость в угоду личным амбициям и комплексам.

По счастью, в последние семь десятилетий человечество добилось, пожалуй, наилучших результатов на пути к свободе, миру и справедливости.

Никогда еще общественное благо не достигало таких масштабов, как при жизни последних трех поколений.

Это касается уровня достатка в развитых странах, победы над голодом и многими болезнями в большей части мира, значительного уменьшения смертности и увеличения продолжительности жизни, роста уровня образования людей, защиты их прав и т.п. Вот это все и есть высшее благо, не как философская абстракция, но как реальный результат политики, проводимой десятилетиями в тех странах, которые по праву принято считать мировыми лидерами, ответственными не только за себя, но и за остальной мир.

Меж тем описанные блага достались человечеству совсем не даром, и зло, как видно из случая обычного менеджера в Осло, время от времени возвращается, казалось бы, в самых невозможных ситуациях. Достигнув существующего уровня развития, человечество вовсе не застраховано от поворота вспять, рискуя потерять все приобретенное ранее.

И здесь, пожалуй, один из главных вызовов и для сегодняшней политики, и для изучающей ее политической науки. Ценности и достижения современного общества нуждаются в постоянном развитии и защите. Причем такой защите, которая не могла бы нанести урон самим этим достижениям, прежде всего свободе. Ведь без свободы человеку не нужна уже никакая защита.

Можно ли разрешить дилемму между свободой и защищенностью, не предав ценностей гуманизма и эпохи Просвещения? Как противостоять невежеству, самоуверенности и «банальности зла» очередных самоучек, мнящих себя властителями дум и мира? Таковы тяжелые вопросы к политической науке сегодня. Справимся мы с ними или нет, не в последнюю очередь зависит от того, какие студенты, какие профессора и какую политологию будут изучать в университетах сейчас и в будущем.