Цивилизация
Горький не любил Америку. Писал по возвращении о Нью-Йорке как о городе желтого дьявола. Следил с нелюбовью за его засыпанием: «Город засыпает в духоте, он ворчит, как огромное животное. Оно слишком много пожрало за день разной пищи, ему жарко, неловко и снятся дурные, тяжелые сны…»
Приметливым писательским глазом замечал невеселые лица ньюйоркцев: «Старик, длинный и худой, с хищным лицом, без шляпы на седой голове, прищурив красные веки больных глаз, осторожно роется в куче мусора…»
Подозревал город в людоедстве: «Улица — скользкое, алчное горло, по нему куда-то вглубь плывут темные куски пищи города — живые люди».
Правда, только потом и только в каноническом корпусе очерка, а раньше и в личных письмах писал: ««Леонид, это место, где ты обязательно должен побывать. Это удивительнейшая фантазия из камня, стекла и железа… Все эти Берлины, Парижи и другие «большие» города — пустяки в сравнении с Нью-Йорком. Социализм должен быть сначала реализован здесь — это первое, о чем думаешь, когда видишь поразительные дома, машины и прочее».
Что же произошло? За что так невзлюбил Горький Америку? За ханжество.
Горький прибыл в Америку весной 1906-го. Причем не один. А с Марией Андреевой, своей гражданской женой, актрисой Московского Художественного театра. И все сперва было хорошо.
Горький и Андреева совершали экскурсии по городу, задирали головы на небоскребы, стукали дверцами автомобиля, кормили голубей в Центральном парке, смотрели на Гудзон; возможно, даже «кушали» хот-доги (но это я не гарантирую). Вечером 12 апреля в честь Горького был устроен грандиозный прием в ресторане «Aldine». Спонсировали его социалисты (ну а кто? не капиталисты же!). Всюду — и на улицах, и в фойе гостиницы, и перед приемом – за Горьким следовала толпа репортеров. Ему задавали сотни вопросов простые жители мегаполиса. Нью-Йорк обожал Горького.
А 14 апреля грянул гром.
В газете New York World утром появились две фотографии. На первой был запечатлен Горький с женой и двумя детьми (под фотографией была подпись «семья Горького»). На второй – Андреева. Здесь подпись была куда пространнее.
«Так называемая мадам Горький на самом деле вовсе не мадам Горький, а русская актриса Андреева, с которой Горький живет с того самого момента, как он расстался несколько лет назад с законной женой».
Ярость владельца отеля, где снимала номер незаконная пара, была беспримерной. «Мой отель — семейный отель!» — заявил он взбудораженным журналистам и добавил, что здесь не место ни Горькому, ни его спутнице.
Существует истерическая легенда, что, вернувшись в отель ночью, подложные супруги увидели свои вещи разбросанными прямо на тротуар, с вывернутыми чемоданными недрами, с перепутанными мужскими и женскими предметами гардероба, в пыли и позоре. Для пущей драматичности, кажется, еще и пошел дождь.
Но на самом деле это не так. Истерическая легенда врет.
Отель отказал несчастным любовникам в проживании, но не желал им судьбы Тристана и Изольды: предложил несколько вариантов замены. А во всем остальном — чистая правда. Америка неодобрительно смотрела на всю эту всплывшую правду. Все начало схлопываться. Отменились мероприятия в Бостоне и Чикаго, Белый дом аннулировал свое приглашения, группа женщин (о, эти вездесущие социально взволнованные женщины) мстительно требует Горького депортировать.
В общем, торжество ханжества.
Но все, как известно, течет, время не грязное ворчащее животное, переворачивающееся с боку на бок, время – река.
И юбка Горького возвращается. Перепутавшаяся с мужскими кальсонами, сорочками, высокими носками и подтяжками, отлежавшая свое на мифической нью-йоркской мостовой, умытая дождем, она возвращается как флаг. Старое ханжество нас больше не устраивает.
«… По меньшей мере 40 средних школ в Англии запретили ученицам носить юбки в своих образовательных учреждениях, чтобы не доставлять дискомфорт учащимся-трансгендерам», — пишет Daily Mail.
«Отмечается, что школы выбрали гендерно-нейтральную политику, в рамках которой мальчики и девочки должны носить брюки. Школы последовали примеру учебного заведения в городе Льюис в Восточном Сассексе, в котором с прошлого года отказались от женской формы одежды для учащихся. Директор школы в Люисе Тони Смит заявил, что введение нейтральной формы связано с равноправием учащихся».
Здравствуй, новое ханжество.
Актрисы Марлен Дитрих и Катрин Хэпберн часто фотографировались в брюках, когда это было еще не слишком принято, чтобы показать свою прогрессивность. Ну что я могу сказать? Дофотографировались.
