Цивилизация
Когда год оказывается провальным, а в хозяйственном смысле 2013-й был как раз таким, то руководящим персонам вроде бы полагается выступить перед народом — если не с извинениями, так хотя бы с объяснениями. Понятно, что извинения исключены. Они не в духе наших обычаев. Занятнее другое. Объяснений и оправданий тоже нет. Словно бы тема не стоит того.
Вместо объяснений — несколько высочайших реплик, брошенных мимоходом. «Основные причины замедления носят не внешний, а внутренний характер» (Путин, послание парламентским палатам). «Год был трудовым, рабочим» (Путин, пресс-конференция). «Россия мало чем отличается от мировой экономики. Те же самые абсолютно тенденции» (Путин, речь на Госсовете). Видно, что глава нации не вполне последователен в анализе причин случившегося. То ли дело в каких-то внутренних наших шероховатостях, то ли корень зла все-таки в происках внешних сил.
Впрочем, это и не важно, идем ведь в ногу с человечеством. В смысле: вместе с ним топчемся на месте.
Эта версия выглядит настолько утешительно, что Путин изложил ее своему Госсовету в довольно развернутой форме: «Европейский банк реконструкции и развития существенно занизил рост мировой экономики. Я могу ошибиться в каких-то мелочах, но где-то, по-моему, с 3,5 до 1,5%. На мой взгляд, по результатам всего года будет меньше, мне так кажется, где-то будет 1,4%, не больше… В России… даже получше, чем во многих европейских странах, где-то, как мы говорили, 1,4–1,5%, может быть, будет».
Вообще-то ЕБРР далеко не единственная и уж точно не самая знаменитая из международных контор, которые выступают с прикидками всемирного экономического роста. По последней версии прогноза МВФ, ВВП богатых стран (США, Япония, большинство членов ЕС) вырастет в 2013-м на 1,2%, а развивающихся (Китай, Бразилия, Индия и т.д.) — на 4,5%. Не говоря о том, что и в упомянутом Путиным осеннем докладе ЕБРР прогноз годового роста для России (1,3%) был ниже, чем для 11 из 14 прочих постсоветских государств.
Да и это микроскопическое увеличение ВВП — результат смекалки наших статистиков, которые вытянули его, обнаружив бурный подъем в «финансовом секторе» и еще в каких-то закоулках экономики.
А если всерьез, то даже и по официальным подсчетам, у нас сейчас спад почти во всех производящих секторах, кроме сельского хозяйства. За 11 месяцев 2013-го по сравнению с тем же отрезком 2012-го промышленный индекс снизился на 0,1% (в том числе в обрабатывающих отраслях — на 0,6%), объем работ в строительстве — на 1,7%, грузооборот железнодорожного транспорта — на 2,1% и т.д. Таковы приукрашенные казенные цифры.
Самым высокопоставленным из должностных лиц, кто согласился все-таки хоть что-то признать и даже как бы объяснить, оказался первый вице-премьер Игорь Шувалов. «Итог не очень хороший», — сообщил он в телеинтервью. И, полностью оправдывая свою репутацию широко и прогрессивно мыслящего чиновника, раскрыл причины наших бед: «Институты не созданы; нет такой защиты прав собственности, которой бы хотелось; нет такой судебной системы, которая нам нужна; нет такой прозрачности при государственных закупках».
Метко сказано. И в самом деле, нет у нас ни «такой прозрачности», ни «такой судебной системы». Правда, год назад их тоже не было. И десять лет назад. Рассуждения на прогрессивные темы давным-давно превратились в ритуал. Путин борется за «прозрачность» с первого дня своего правления. А также и за «принцип одного окна». И против «административных барьеров». И еще против многого, что мешает жить и работать. Желающие легко продолжат список.
Причины того, что именно в 2013-м у нас спад, несколько более новы. И даже очевидны. Но все как одна такие, что с руководящей трибуны сказать о них как-то неудобно.
Это очередной рост затрат по программе перевооружений. Это майские указы, разоряющие бюджеты регионов. Это новая волна бессмысленных мегапроектов. У любой экономики есть свой запас живучести. Если перегрузить ее выше этой черты, она просто начинает проседать. Что и случилось в прошедшем году. Высшие чины молчат о подлинных причинах спада, потому что этот спад — результат их затратной политики последних лет.
Теперь им надо решить, как быть дальше. Исправление собственных ошибок, хотя бы и молчаливое, выглядит почему-то маловероятным. По крайней мере в ближайшей перспективе. А если так, то перед нашим руководящим кругом остаются всего два пути. Назовем их, допустим, либеральным и не вполне либеральным.
Либеральная линия сводится к тому, чтобы ничего не менять, ничего радикально нового не изобретать, а просто подождать и посмотреть, что будет. В качестве идеологического соуса можно популяризировать мысль о том, что народу следует относиться к импровизациям начальства как к некоему стихийному бедствию, которое надо просто перетерпеть.
Кое-что в этом духе уже прозвучало. Министр финансов Силуанов признал, что «регионам сейчас, как никогда, сложно» по причине переложения на них предвыборных обязательств президента. Но зато в последующие годы, когда майские указы будут выполнены, региональным бюджетам станет как-то легче. Почему именно, министр не объяснил, ведь зарплатные обязательства хоть и прекратят расти с той скоростью, что сейчас, но меньше уж точно не станут. Однако идея понятна.
И даже сам Путин в своем парламентском послании явно не случайно упомянул, что «после 2020 года» военная промышленность, отработав программу перевооружений, переключится на выпуск гражданской продукции. Надо просто набраться терпения, и со временем жизнь как-нибудь наладится.
Но терпения может не хватить и низам, и верхам. На этот случай в кремлевских умах, не будем исключать, может вырисовываться и менее либеральный вариант действий.
А именно: поворот к откровенно шарлатанским приемам подхлестывания экономики, гармонически соединяемый с выявлением, отловом и наказанием виновных за хозяйственный провал, наличие которого в этом случае будет признано публично.
Круг кандидатов в козлы отпущения очерчен давно. Можно уволить правительство. Кто его любит? Оно выглядит ответственным и компетентным только на фоне тех, кто претендует занять его место. В дополнение к этому или отдельно можно расчехвостить еще и весь опостылевший Кремлю научно-экономический истеблишмент, обвинив его в даче неверных (или изменнических) советов. Несостоявшееся третье дело Ходорковского планировалось как дело экспертов. Ходорковского выслали, но ведь эксперты-то остались. Что мешает уличить их не только в преступных предложениях о смягчении законов, но еще и в коварных хозяйственных рекомендациях?
При всем неправдоподобии такого поворота событий идиотская сетевая острота насчет того, что, мол, «Вышку разгонят», отображает что-то носящееся в сегодняшней нашей атмосфере. С ее «консерватизмом», возводимым, оказывается, по чертежам Бердяева, скрепами и прочей паранойей.
Впрочем, отбросим это наваждение. Ведь на том же Госсовете Владимир Путин анонсировал два разбора полетов — в мае и ноябре 2014 года, дав понять, что они пройдут с тем же составом слушателей, что и сейчас.
«Я хочу вам сказать, как в таких случаях говорится, здесь нет ничего личного… Без всякой суеты мы посмотрим, что сделано… И еще раз хочу сказать: ничего личного!.. И в конце ноября будем принимать определенные решения, в том числе административного характера, там, где это окажется необходимым…»
Получается, что ныне действующему сообществу экономических бюрократов добавлено еще 11 месяцев на преодоление хозяйственного спада. С тем, правда, условием, чтобы к реальным его корням они не смели и прикоснуться. Если не для страны, то для них даже и это неплохая новость. С той лишь оговоркой, что Владимир Путин до сих пор не имел привычки заранее предупреждать подчиненных насчет того, когда именно он их уволит.
