Смерть в яйце

Говорят, встретил как-то японский каратист в дремучем лесу могучего дракона. И решил убить его, чтобы спасти прекрасную принцессу. «Моя смерть в яйце…» — начал было гордо рассказывать дракон, рассчитывая упомянуть еще как минимум про иглу, которая в яйце, про ларец, в котором яйцо, и про дупло древнего высоченного дуба, в котором ларец. Но каратист недолго думая ловко ударил собеседника ногой в самое начало рассказа.

Примерно как тот дракон Россия воспринимает сегодня окружающий мир. А действует примерно как тот японский витязь с черным поясом по каратэ.

Один из любимых моих русских мыслителей начала ХХI века Владимир Якунин, ежегодно проводящий на греческом острове Родос замечательную конференцию о судьбах мира под названием «Диалог цивилизаций», на сей раз написал письмо в The Financial Times.

Письмо приурочено к началу попыток некоторых российских владельцев заводов, газет и пароходов оспорить персональные санкции против них в европейских судах. В своем письме Владимир Иванович, в частности, ставит на одну доску, причем в положение жертв, Россию и Европу, что само по себе очень смело. Потому как, по официальной версии российских властей, Россия больше не Европа и находится по другую сторону воображаемых баррикад.

А, с другой — Россия уж точно не жертва. Тем не менее, по мнению автора, с каждым днем становится все более очевидно, что и Россия, и Европа несут бремя «ястребиной и односторонней» политики Вашингтона, которую ведущим странам ЕС «диктуют» в связи с украинским кризисом.

Судя по легальным оценкам размеров состояний, это бремя для них не столь уж обременительно. А если вдруг станет таковым, «закон Ротенберга» о компенсации «бремени ястребиной политики Вашингтона» из российского бюджета уже написан и проголосован.

Но проблема не в этом, проблема в том, зачем России вообще понадобилась та очевидная демонстрация грубой мужской силы под аккомпанемент женской (простите, прекрасные дамы) пропагандистской истерики, которой проникнута вся наша внешняя и внутренняя политика последних месяцев.

Началось это с нами не вчера и не в Крыму. «Культ мачо» возобладал в России почти 15 лет назад, практически сразу после прихода к власти нынешнего президента. На фоне физической немощи предшественника и воспоминаний россиян чуть постарше о дряхлых старцах из брежневского Политбюро, про которых шутили, что каждый рабочий день в Кремле начинается с реанимации, народу было приятно иметь дело с молодым и спортивным национальным лидером.

Сегодня у этого «мачистского» стиля внутри страны много подражателей. К сожалению, именно он быстро породил культ заведомой непогрешимости российской власти. Наша власть абсолютно уверена, что не ошибается.

Она никогда не принимает решений и тем более не отменяет прежних под давлением общества, ибо считает это проявлением слабости. Делать что хочешь — сила. Слушать и слышать других — бессилие.

Теперь этот культ поклонения силе вышел на новый уровень. Распространился на все наши представления о мире. Все наши действия внутри страны и за ее пределами покоятся на твердой уверенности нации (в этом смысле единство народа и власти, несомненно, достигнуто), что политики должны быть «с яйцами». И что это единственное необходимое им достоинство.

Таких «настоящих мужчин» любит наше патерналистское большинство. Даже если ругает начальство за глаза. Такой стиль поведения явно по душе и самой власти. У нас она не слуга народа, а хозяин собственного имения, чье название и границы так удачно совпали с названием и границами страны. Россия для власти покорная жена, а форма правления этим семейным хозяйством, конечно же, классический «Домострой».

И народ выучил назубок: бьет — значит любит.

При этом большинству населения искренне нравится одна нехитрая мысль, активно насаждаемая российской пропагандой: у Обамы «яиц нет». Правда, политика его — почитайте письмо Якунина — тем не менее, с нашей точки зрения, почему-то мачистская, агрессивная, «ястребиная».

Добавлю от себя: у нынешней главы дипломатии ЕС Кэтрин Эштон и сменяющей ее на посту 1 ноября этого года Федерики Могерини «яиц» нет по определению.

Но в основе любой ответственной политики должен быть культ разума, а не силы. «Сила есть — ума не надо», конечно, излюбленная стратегия развития нашей страны. Но она уже приводила нацию к тому, что потом ее нынешний лидер назвал «главной геополитической катастрофой ХХ века».

А «яйца» для политиков в нашем нашпигованном ядерным и химическим оружием мире, да еще при тотальной экономической зависимости всех от всех, куда менее важны, чем «голова» и «туловище»: набор разумных и гуманных ценностей при рациональном подходе к их воплощению, прежде всего в своей стране, без навязывания другим и прочный экономический фундамент.