Цивилизация
В нашей стране никакая практика не может быть легитимизирована в глазах общества, пока не будет запечатлена в массовой художественной культуре. Пропаганда — ничто. Новости и политические шоу — страшная сила, но они пыль перед литературой и кино. Просто в силу того, что большинство людей ни в какие времена не интересуется по-настоящему политикой, но может воспринимать ее через художественную подачу. Кремль пасует пропагандистам, те, покрутившись на поле, передают мяч деятелям слова и кино, которые и забивают гол.
Музыканты пока сидят на скамейке запасных — для хоровой патриотической песни еще рано.
Многие гадали, что станет несомненным сигналом к началу новой эпохи. Знаком рубежа. Символом перехода. Симптомом смертельной болезни. И каждый раз представляли себе что-то крупное: обвал рубля, техногенная катастрофа, супер-теракт… Но все это прошло, и все оказалось не то. За евро просили 100 рублей, была авария на Саяно-Шушенской ГЭС и взрывы самолетов. Все это порождало в обществе сильные тревоги. Но ни одно из событий не стало сигналом к бедствию.
А фильм Юрия Быкова «Спящие» стал.
Прошедший сериал — это предвыборный политический манифест. Это наконец озвученные правила игры. Их игры с нами.
Фабула проста. Россия засекречивает условия контракта на поставку народного газа китайцам — зачем народу знать, почем продают его газ? Американцы в погоне за документами подрывают наше посольство.
Высокообразованные утонченные офицеры ФСБ с помощью высоких технологий расследуют преступления сети спецагентов ЦРУ.
Агентурная сеть повсюду: от журналистов до работников МИДа и госкорпораций — все агенты. Значит, спецслужбы — наша опора. Американцы руководят нашей прессой, водят за руку правозащитников — стало быть, к ногтю эту прессу с гражданским обществом. Американцы же своих недалеких агентов похищают, убивают — и поделом, не жалко.
Убивают и сотрудничавших с ними правозащитницу и адвоката Асмолова (прототип, судя по всему, Навальный). Американцы для поддержания российской оппозиции содержат фабрику троллей по типу ольгинской, нанимают массовку на оппозиционный митинг — разумеется, здоровый человек не станет критиковать власть, это все тролли и массовка.
ФСБ и правительство в митинге волнует только одно — что скажут китайцы.
Людей готовится взорвать исламист, работавший в УНА-УНСО (организация запрещена в РФ — «Газета.Ru») — тут сразу двух зайцев бьют. Террористы из Азии пробираются в Россию через Киев — а как иначе? Туда же, на Украину, уезжает главный московский агент ЦРУ и летит специалист по оранжевым революциям. И потом, собственно, начинается Майдан. А Москва остается полна богатыми оппозиционерами, которые презирают свою страну, зарабатывают здесь деньги, а с семьями живут в Европе и США — ясное дело, против власти идут те, кто родину не любят. И никому, никому, кроме нескольких израненных в боях офицеров ФСБ, до этого нет дела!
Все переменились местами. Абсолютно все. Тролли работают на оппозицию. Не чиновники, а недовольными ими граждане живут в сытой Европе. Правозащитников убивают американцы.
Одержимые шпиономанией, наши власти на самом деле, кажется, очень хотят походить на американцев. Работают силовики в просторных открытых кабинетах с умопомрачительным интерьером на манер американского полицейского участка 2000-х. И офицеры у нас не хуже Джеймса Бонда. В сериалах последних лет они красивые, стройные, почему-то богатые, у них фешенебельные женщины, фешенебельные офисы, фешенебельные квартиры и в любой компании они легко сходят за юристов из Нью-Йорка или искусствоведов из Парижа.
Американцы, напротив, изображены странно. Глава их резидентуры в Москве чавкает и распускает руки, а посол США — разумеется, он также втянут в агентурную сеть — истерик.
Но это в сказке, а в реальности российские силовики выглядят куда скромнее: в потертых джинсах, невыспавшиеся, с тусклыми лицами, многие носят с собой ланчбоксы, чтобы не обедать в дорогой и засиженной тараканами столовой. Красивых полицейских участков и кабинетов со стеклянными стенами в российских силовых структурах практически нет — интерьеры там такие, что хочется плакать.
Помню, в тюменском городском управлении СК РФ были стулья с изорванными сидениями, и вместо дежурного поста охраны — престарелый вахтер. А в центре «Э» дырку в двери кабинета при проведении допроса затыкали тряпкой.
Все это мало напоминало Америку. Ближайшее похожее на изображенные в сериалах отделение полиции находится, думаю, в Грузии.
Никаких технологий, с помощью которых можно за полсекунды в 20 раз увеличить видео с веб-камеры и разглядеть на нем лицо таксиста, у нас тоже нет. В России ДНК-тест делают неделями, а данные по звонкам получают в лучшем случае в течение нескольких дней.
Я понимаю, зачем так приукрашивают жизнь и быт наших силовиков — самый главный зритель хочет видеть их блестящими и умными. Не понимаю, зачем за это взялся именно Юрий Быков, который раньше снимал истории о том, как российские менты в своих покрывшихся плесенью грязных кабинетах убивают свидетелей чуть ли не голыми руками.
Понятно, что обставляя полицейские и прочие участки на западный манер, создатели фильмов преследуют еще одну цель — выйти со своим, прошу прощения, продуктом на международный рынок. Вслед за «Нюхачом», «Мажором» и «Методом», которые предложили экспортный вариант российской действительности.
Но «Спящие» продукт не для экспорта — он для внутреннего потребления. Оттого вранье в нем смотрится комично.
Как будто нас с американцами поменяли местами — настоящая комедия положений. Смотришь и смеешься. А потом всплакнешь. Я представляю, как сами полицейские, следователи СК и сотрудники ФСБ сидят, смотрят наши сериалы и тоже плачут, потому что любой человек хочет быть хорошим.
А еще плачут сквозь смех журналисты. На экранах их богатые якобы коллеги живут в огромных квартирах с панорамными окнами и видом на Сити. У журналистов этих огромные полномочия, они бесстрашно и молниеносно узнают про любые события и сразу же все публикуют. В редакции независимой газеты, богатству которой позавидует не только Chicago Tribune, но и The Washington Post, под виски обсуждают убийство правозащитницы и гражданского активиста якобы агентами ФСБ. «Ни один журналист не упустит возможность пнуть ФСБ» — говорят в сериале, для убедительности вкладывая слова в уста американца. На пресс-конференции ФСБ журналисты хором скандируют «Правду! Правду!»
Огромная фабрика троллей помогает журналистам в пользу ЦРУ раскручивать громкие истории.
При этом в прессе работают одни дебилы, уроды или прелюбодеи, которые зажрались, чавкают, тычут в собеседника вилкой и, конечно же, работают на американскую разведку. У диктора телевидения огромная квартира. У не самого главного сотрудника газеты «Зеркало» — дом с кованым забором, и он, конечно же, агент ЦРУ. Главный редактор радиостанции «Колокол» ходит в штанах гармошкой и инициирует проамериканские статьи.
Такое изображение журналистов равно команде «фас!» Нищий зритель ненавидит богатых. А журналисты в сериале нарочито богаты. Поэтому когда редактора спрашивают: «Ведь у тебя есть большой дом, красивая жена, работа, чего тебе еще надо, какой свободы?», зритель негодует.
А ведь на самом деле журналисты в России беспомощны, они почти ничего не расследуют и не только к министру, но и к Навальному оперативно обратиться не могут.
В фильме изуродовано и оболгано все гражданское общество. Журналисты — богатые идиоты с контактами в ЦРУ. Правозащитники — смешные взбалмошные чудаки, которые получают информацию от американских агентов. Низовая прослойка — активисты и видеоблогеры — показаны дебилами и укурками.
Надо сказать, что в фильме много очень свободных и резкий высказываний. Вот только эффект от них противоположный.
Видеоблоггер Мишин, сидя в стильной комнате для допросов, спрашивает офицера: «Скажите, вы тоскуете по 37-му году?» Жестко спрашивает, честно. Но выглядит комично, потому что сам персонаж — трусоватый очкарик со стопкой коньяка — очень смешон.
Как смешна и убитая правозащитница Тыршицкая. Она рубит правду прямо с экрана, но вызывает только смех, потому что Вера Тыршицкая — нервная алчная старая дева, выпрыгивающая из стула во время пресс-конференции.
Журналист Иван Журавлев надрывно рассуждает о необходимости уезжать, о духоте и безысходности в России. О том, что нам нужны те же ценности, что в Вене, Париже или Лондоне. Все честно и правильно! Финальный монолог Журавлева по силе воздействия сопоставим с монологом мэра из «Левиафана». На пределе. Вот только Иван Журавлев — тот самый богатей из газеты «Зеркало», который сдает наших сотрудников посольства американцам, организует подрыв митинга и уезжает на Украину.
О необходимости менять жизнь в стране, где люди живут по неандертальским правилам, говорит офицер ФСБ. Но и он — агент ЦРУ.
В фильме все однозначно: властью и жизнью в стране недовольны только психи, кретины или предатели. И даже искренние ее патриоты руку на власть поднимают только при поддержке США. Порядочный умный человек жизнью должен быть доволен. Если кто-то из порядочных подумывает выступить против, ему четко говорят — не высовывайся, один ты ничего не сделаешь. Такой посыл из серии в серию отправляют журналистам: не лезьте, не возмущайтесь — вы одни, вас будут обсуждать в светской хронике два дня, а затем отовсюду вышвырнут.
Напрасная трата эфирного времени — журналисты как раз давно все поняли.
Для обычных людей тоже есть предостерегающие указания. Если вы хотите выступить против политических убийств на площади, знайте, что туда придут не больше двух тысяч человек, да и тех взорвут американцы при помощи родных журналистов.
Очень грубая работа.
Если бы кино снял сценарист Сергей Минаев или, например, Никита Михалков, за ними бы не стояло ничего, кроме пропаганды. Но участие Юрия Быкова меняет дело. Быков — человек, прекрасно знающий, что происходит в России.
Фильм, на мой взгляд, не просто опасный, он подлый. Потому что Юрий Быков знает, что доблестного полковника Родионова играет Игорь Петренко, осужденный некогда за участие в убийстве и чудом получивший за это условный срок. Что обвинивший всех в связях с ЦРУ сценарист фильма Сергей Минаев прямо сейчас сидит в Лондоне и постоянно шлет оттуда фото. А последним журналистом, который не упустил возможность наехать на ФСБ, была Анна Политковская. Годовщину ее убийства отметили как раз накануне премьеры сериала.
Какая ирония! Режиссер «Дурака» и «Майора» снял программный фильм правящей группы.
Что могло заставить человека, который уверенно шел к статусу автора фестивального кино, отказаться от прекрасного творческого будущего? Не дали бы снимать? Что ж, пересидел бы Юрий Быков трудные годы в подполье или в Европе. К пятидесяти годам стал бы как минимум завсегдатаем шорт-листа в Каннах. Сам режиссер объясняет работу над сериалом искренним интересом к теме. И говорит, что еще и про Донбасс снимать хотел, но передумал. Классический случай, когда тяга к политике испортила художнику жизнь и лишила его права на бессмертие.
Юрий Быков совершил крайне тяжелый для художника поступок. Потому что после таких картин в Канны не ездят и шедевров не снимают. Человечество стало разборчивым. У нас не 1930-е годы, когда можно было делать «Бежин луг» и слыть мировой жемчужиной. Сегодня и киноиндустрия, и кинозритель политизированы.
Как есть нерукопожатные люди, так появилось и нерукопожатное кино.
Тому, кто снял политическую страшилку для силовиков и зевак, впредь снимать придется для них. Кинорежиссер — не литератор, которому для работы нужны только голова, ручка и тетрадь. Чтобы снять хороший фильм, нужно искать хорошие деньги. А после манифеста правящей партии деньги будут давать только на манифесты. Все! Тупик!
Вряд ли Юрий Быков еще пять лет назад видел себя в роли придворного кинематографиста и будуарного режиссера для подружки Федора Бондарчука. Ездил на фестивали, а с новым фильмом ему придется рассчитывать, как старшему родственнику «Спящих» — фильму «ТАСС уполномочен заявить» — разве что на премию КГБ.
Партнер Быкова по проекту Бондарчук уже знает, что это такое, когда вместо блестящей международной славы ты получаешь лишь награду от Минобороны.
Как вы думаете, отчего покончил с собой «министр литературы» Александр Фадеев? Принято считать, будто от раскаяния. Нет! Фадеев ушел из жизни, когда понял, что тех, кому он продал свой талант, уже нет, а другие его не ценят. Почти всю свою творческую жизнь он обслуживал заказы партии, получая за это щелчки по носу. То Абакумов написал Сталину, что Фадеев выдумал историю «Молодой гвардии». То начатый роман по заказу Сталина «Черная металлургия» стал вдруг не нужен. Когда не стало самого Сталина, Фадеев застрелился. Потому что вслед за смыслом жизни (творчество) пропал и смысл совершенного самопожертвования.
Жить, понимая, что променял талант на аплодисменты власти, малая беда. Куда страшнее дожить до времен, когда и власть перестанет аплодировать.
