Цивилизация
От всей протестной активности 2011–2013 годов станется один «След», который почему-то назван «Сроком» — фильм Пивоварова, Расторгуева и Костомарова о любви в эпоху, предшествующую Женитьбе Виторгана. Забегая вперед, замечу, что премьера «Срока» на широком (1280p) ютубовском экране совпала с подозрениями светских хроникеров относительно срока беременности Ксении Собчак.
Неправильно так говорить, зная, что за решеткой сидят невиновные люди, но у них срок, а у нас — пустота.
Смотрите, что на самом деле получается. Помните фразу Путина о презервативах? Я до вчерашнего дня не понимал силу этого сравнения. Ведь есть аналогии удачные или неудачные. Есть ургантовское «Нажимай на лайк, как Брейвик на курок». Есть сравнение влюбленности с пищеварительным трактом (в письме пожилой нимфетке юноша, не помню кто, подробнейшим образом фиксирует сложности переваривания пищи, а свои любовные томления и страдания сравнивает с несварением желудка).
Презервативы же на лацканах казались простым безумием, медицинским фактом вроде хлеба, который намазывал на телевизор, заранее включенный в Мурманский полуостров, больной шизофазией из знаменитых пластинок «Записи речи психически больных» (Москва, 1960 год). Короче, чтобы тут без Кьеркегора, – плохо президент тогда сравнил. Так я думал.
Фильм «Срок» открыл мне глаза. Конечно, это Путин о любви.
Просто у него грубовато-гэбэшное «презервативы» и означали любовь. Можно смело утверждать, что протестная активность конца 2011–2013 годов — это борьба за руку Ксении Собчак.
В этой любовной драме есть немолодой отверженный любовник — удивительно пунктуальный мужчина, выходящий каждое 31-е число с букетом тюльпанов на Триумфальную площадь. Есть песни под луной под гитару (Юрий Шевчук на Пушкинской под палящим солнцем). Есть прыжки в фонтан, дурачества влюбленных, есть даже оторванная в порыве страсти подошва ботинка Ильи Пономарева.
Мы наблюдали динамику возбуждения и спада страстей. Да сами посмотрите краткий таймкод любовной драмы от прожекта «Реальность»:
0.50 Яшин помогает Собчак слезть с дерева. Держит ее за ногу, потом за бедро.
3.15 Юлия нежно смотрит на Алексея Навального на Дне рождения мужа.
9.38 Яшин отводит Собчак в сторону, предлагает купить цветы.
9.45 Собчак радостно прыгает на шею Виторгану.
11.29 Собчак предлагает Яшину поцеловать его чуть-чуть в губы. Губы у Яшина обветрились. Проводит пальцем по своим губам, затем по губам Яшина. Илья бледнеет.
12.15 Яшин нежно говорит «прекрати», когда Ксения рвется в аптеку за мазью для губ.
12.43 Сидя с Яшиным на асфальте, Собчак нежно берет его за руку, незаметно под ладонью протягивая мазь для губ. Яшин смущенно отворачивается. Он бледнеет.
12:44 Яшин мажет губы мазью.
13.55 Ксения обнимает Илью за плечи. Илья бледнеет. Чувствуется, что его заел анализ. «Ах, слишком рано перестал жить Яшин сердцем и доверился уму. А что есть сердце? Это понятие анатомическое. Так неужели любовь — продукт ассоциации идей?»
14.07 Ксения смотрит на Яшина в ресторане, опять нежно. Яшин заметно побледнел.
32.31 Собчак лежит на коленях у Ильи Яшина на лавке в парке.
50.50 Собчак с букетом тюльпанов идет с Виторганом к припаркованной машине. Легкий флирт на фоне никотинового голодания. Ксения спросила Максима про сигаретку, потом сказала, что это немножко неправильно, потому что она борется против курения. И ненавидит сигареты. Он отвечает: «Это цинизм». Виторган смущен. Скорее всего, он бледнеет, но съемка в режиме ночного видения.
55.29 Дочь Толоконниковой и Верзилова смотрит на фото Pussy Riot: «Где ты, мама?»
56.00 Батюшка неожиданно целует руку Путину. Путин бледнеет.
1.11.33 Взгляд Навального на жену в зале суда. Горькая улыбка.
1.13.43 Навальный с женой после объявления приговора. Прощальные объятья.
1.14.07 Любовь собравшихся у Госдумы москвичей к Навальному.
1.16.24 Навальный с женой после освобождения
Недавно на archive.org были выложены сотни рулонов домашнего видео восточных немцев. Там упор сделан на нудистах. Нудисты, на плохих пленках, весь этот скачущий соцлагерь, потом покажут детям: смотрите, как ваша мама с папой жили до вашего рождения. И до тебя была жизнь, Ганс, так что перестань считать себя пупом земли и ешь кашу.
До свадьбы Ксении Собчак тоже была жизнь. Летоисчисление после фильма «Срок» напрашивается само собой — «до Женитьбы Виторгана» (Ante Vitorgan Nuptiae) и «от Женитьбы Виторгана» (Anno Vitorgani Nuptiae).
И кажется, один «Срок» и останется от протестов рассерженных горожан. Судите сами: что осталось от парижской революции 1968 года? Да ничего толком, разве что фильм Филиппа Гарреля Les amants réguliers («Постоянные любовники») о страсти Франсуа к Лили на фоне бунта.
Что осталось от протеста Фракции Красной Армии в ФРГ 1968–1998 годов? Не манифесты, не идеи, не символы их веры. «Комплекс Баадера–Майнхоф» — кино о странностях любви Андреаса Баадера и Энслин Гудрун.
Что останется от Андерса Брейвика? Его любовь к видеоконсолям и масло, настолько холодное, что его «невозможно намазать на хлеб». Что останется от Болотной? Песня Барто «Готов» и фильм «Срок». Ведь «любовь как сигарета, зажатая в дрожащих пальцах, / любовь как протест, / и вот уже мы греем пальцы о картонные стаканчики с кофе, / вечером арест».
На тридцатой минуте «Срока» давка на Триумфальной, слышны крики: «Ксению Собчак забирают!», «Собчак забирают!», «Собчак забрали!»
Ксению Собчак и правда забрали. Максим Виторган забрал. Нам нужна новая пара. Любовь как сигарета, зажатая в дрожащих пальцах. Любовь как протест.
Протест как любовь.
