Цивилизация
Раз в год по случаю дня рождения ребенка подруги мы встречаемся с некоторыми из бывших одноклассниц. Это забавное ощущение, когда детьми и с детьми оказываешься в одной и той же компании. Мы все уже ближе к тому возрасту, про который поет Бутусов, чем к тому – про который Монеточка. Мы обзавелись высшим образованием, детьми, квартирами, машинами, у нас в анамнезе свадьбы, разводы и множественные заграничные путешествия.
Но как выяснилось на днях, та школа всем нам по-прежнему снится в ночных кошмарах.
Причем даже лейтмотив у кошмаров одинаковый: заставляют сдавать алгебру, а ты трясешь перед лицом мучителей университетским дипломом, билетами в командировку и т.д., но выясняется, что все нажитое непосильным трудом не освобождает тебя от экзамена через много лет после окончания учебы.
Например, вспоминали один из системных разговоров с классной руководительницей, которая утверждала, что я ничего не добьюсь в жизни, поскольку не умею мыть полы. Парировала, что не намерена совершенствовать этот навык, поскольку для мытья полов предусмотрены моющие пылесосы, а я предусмотрена для чего-то другого. Каково же было мое удивление, когда я вдруг обнаружила, что не обманула учительницу, среди меня и впрямь уже десяток лет для мытья полов предусмотрена клининговая служба, а я занята чем угодно, только не этим.
Врезалось в память предположение из заметки про образование. Что, мол, школьная система базируется на представлении о том, что всем нам в распоряжение достались одинаково паршивые жизни. И что к школьной тирании и несправедливости стоит привыкнуть как можно раньше, чтобы не удивляться потом особо во «взрослой жизни», что ночь темна и полна ужасов. Конечно, если исходить из того, что все кому-то должны, а слово «беззаботный» приравнивается к ругательству, то в школьном подходе к образованию есть логика.
Но если предположить, что жизнь – это не только беспросветные муки в паутине нужды, вины, и долга, то многие околошкольные тезисы перестают казаться очевидными.
Помню, как нам хотелось на школьный вечер поставить какой-то танец. Не исключаю, что некий совершенно нелепый танец, зато от души. Лицо же, ответственное за внутришкольную культуру, сказало тогда: «Дети так танцевать не должны!», а кто-то из родителей — что лучше не танцевать вообще, чем делать это с «такими лицами». Как именно и с какими лицами должны танцевать дети, по сей день осталось загадкой. Кстати говоря, в другой моей школе при отборе кого-то куда-то вопрос решался вообще с другого конца: не «ты этим не занимайся – у тебя не получится», а «попробуй вот это – кажется, тебе понравится». На выходе из 19 учеников в классе 18 поступили в вуз с первого раза и один – со второго.
Читала, что во французских, например, школах поощряется занятие детей всем подряд и никому не приходит в голову, что если ты год назад «записался» на шахматы, то потом никак нельзя бросить и попробовать себя в балете. Не идеализирую, поскольку почти ничего не знаю о зарубежном образовании, но идея понравилась. Это называется «раскрывать таланты», «получать опыт». Наше же восприятие базируется на «ты теперь должен» и «назвался груздем – полезай в кузов». И выходит, что единожды «ошибившись», ты вынужден потом влачить непосильную ношу, поскольку имел неосторожность проявить интерес к чему-то, что оказалось «не твоим».
Современный мир и доступность информации вообще полностью меняют представление о «твоем» и «не твоем», о сложном и простом, о ненужном и необходимом. Почти любые фактические знания можно получить из интернета, у профильного специалиста, аналитического агентства и так далее, в зависимости от сложности задачи. Сложнее компенсировать неумение думать как таковое, незнание алгоритмов принятия решения. Вышагнуть за рамки собственного представления о том, как должны танцевать дети и позволить детям танцевать как угодно.
В конце концов, новый успешный бизнес начинается с того, что человек создает нечто, чего не было до него, не ориентируясь на то, как должно быть, а предполагая, как еще может быть.
Система устройства нашего общества вообще ориентируется на то, что человек «должен», а не исходит из того, что он может, хочет и умеет. Мы хором смеемся над роликами на YouTube, где молодые люди демонстрируют незнание, например, чрезвычайно важных (в нашем понимании) исторических дат. Хотя ничем не исключается, что не знающий дату человек чудесно талантлив в чем-то еще и готов, например, посвятить себя уходу за безнадежно больными. Или выращивает необыкновенно красивые цветы. Пушкин тоже, совершенно очевидно, ничего не знал о творчестве Маяковского, однако.
Количество информации увеличивается в геометрической прогрессии и все равно нет никакой возможности (да и необходимости) знать и уметь все. Почти бесполезно даже предполагать, что тебе «пригодится в жизни», а что нет. Все пригодится так или иначе. Меняются технологии, меняется рынок труда и система общественных взаимоотношений, меняются сами потребности и людей, и бизнеса. Абсолютно любой набор знаний может пригодиться.
И может статься даже, что чем экстравагантнее и эксклюзивнее этот набор, тем более он будет востребованным в определенной сфере или даже создаст новую. Есть определенная вероятность, что ребенок, который точно знает, как он должен танцевать, станет прекрасным танцором в известном театре. А тот, который ничего не должен – основателем принципиально новой школы танца.
