Цивилизация
У Дональда Трампа есть если не все, то очень многое. Однако наблюдатели отмечают, что, несмотря на все свои достижения, во внешнем признании американский президент постоянно нуждается. Видимо, именно этой потребностью можно объяснить его попытки представить себя в качестве претендента на Нобелевскую премию мира. Внезапно американский президент стал говорить, что его успехи в денуклеаризации Корейского полуострова могут обеспечить его награждение. Нашел свой отклик этот тезис и среди американского политического класса. Даже президент Картер, сам лауреат престижной премии, допустил возможность награждения. Однако в Пхеньяне энтузиазма не разделили: от ядерного оружия Ким Чен Ын отказываться не спешит, а объявленный саммит в Сингапуре не состоится.
Находится у власти Трамп уже больше года, за это время он несколько свыкся с мыслью, что президентские выборы 2016 года ему выиграть удалось. По крайней мере, о своей победе он стал говорить значительно реже, чем в первые месяцы президентства.
Почти ушла из его выступлений и другая тема: изначально Трамп нередко сравнивал себя с Бараком Обамой, доказывая, что ему удается превосходить достижения предыдущего президента. Теперь же можно вернуться к этому сравнению — Барак Обама стал одним из четырех американских президентов, удостоенных Нобелевской премии мира. (Трое других — Джимми Картер, Вудро Вильсон, Теодор Рузвельт, последний за усилия по заключения Портсмутского мирного договора, завершившего Русско-Японскую войну 1904-1905 годов.) Вот только стать пятым членом этого списка, сравнившись с Обамой, Трампу пока не удалось…
Напрасно сторонники президента скандировали хором «Нобель» на столь любимых Трампом митингах. «Каждый думает», что он премии заслуживает, заявил с присущей ему прямотой президент.
Однако после отмены саммита в Сингапуре с мечтами о премии придется повременить. Конечно, возможен сюрприз, скажем, не всем ясно, за какие достижения премию получил Барак Обама, не пробыв президентом и года. Однако едва ли Трампу стоит рассчитывать на субъективную благосклонность членов Нобелевского комитета, так как его идеологическая близость, в отличие от либерального предшественника на посту американского президента, членам комитета совсем не очевидна.
Значит, Трампу остается завоевывать премию реальным достижениями исторического масштаба. В теории отказ КНДР от ядерного оружия стараниями Трампа таким достижением считаться мог бы. Возможен ли такой отказ на практике, тем более, после краха идеи саммита, — вопрос другой.
С начала года риторика американского президента в адрес Пхеньяна менялась по синусоиде, обычной для нынешнего хозяина Белого Дома: угрозы и насмешки в адрес Ким Чен Ына сменялись комплиментами и обещаниями благ от будущего сотрудничества.
В содержательно-политической части официальный Вашингтон преподносил дело таким образом, что благодаря Соединенным Штатам был ужесточен режим санкций против Северной Кореи, а положения этого режима выполняются гораздо строже, чем ранее.
Заслуги Трампа в таком развитии событий не так однозначны. КНДР своими действиями и заявлениями дала другим державам, в особенности Китаю, достаточно пищи для размышлений о необходимости большей санкционной строгости. Куда более очевидно, что готовность встретиться с северокорейским лидером — это личное решение американского президента. Однако эта громогласно заявленная готовность к дипломатическому прорыву пока не привела…
По заявлениям Трампа и членов его администрации, итог саммита в Сингапуре мог быть один — отказ КНДР от своей оружейной ядерной программы. Проводилась линия «ужесточение санкций — вынужденное решение Ким Чен Ына пойти на переговоры — отказ от ядерного оружия». Некоторое время официальный Пхеньян Вашингтону даже подыгрывал, дважды КНДР посетил Майк Помпео, вначале как глава ЦРУ, потом как госсекретарь, были отпущены трое корейцев, граждан США, находившихся в северокорейских тюрьмах, объявлено о демонтаже ядерного полигона Пхунгери, согласовано время и место саммита — 12 июня, Сингапур.
Однако Пхеньяну становилось все сложнее не замечать американской риторики, особенно когда в дело вмешался новый советник Трампа по вопросам национальной безопасности, известный «ястреб» Джон Болтон. Помпео хотя бы туманно обещал некие будущие блага для КНДР, говоря, что США умеют благодарить или, указывая на Южную Корею, заявлял что Северная Корея может жить не хуже, стоит только отказаться от ядерного оружия.
Болтон же, словно не обращая внимания на госсекретаря, настаивал, что вначале Пхеньяну стоит немедленно отказаться от ядерного оружия, а потом жизнь покажет…
Более того, будто торопясь окончательно убедить КНДР, что переговоры с США — это улица с односторонним движением, советник по вопросам национальной безопасности активно напоминал, каким успешным был «ливийский» вариант добровольного отказа от ядерного оружия, тем более что Муаммара Каддафи, способного оспорить эту успешность, нет в живых… Едва ли при этом господин Болтон думал, что его риторика не будет замечена в Пхеньяне, скорее, можно предположить, что, на словах представляя себя как скромного, лояльного и исполнительного сотрудника Трампа, на деле Болтон продолжал американскую внешнеполитическую линию, разработанную задолго до Трампа, согласно которой КНДР не может быть равноправным субъектом договоренностей с США.
В Северной Корее оценили параллель между Каддафи и Ким Чен Ыном по достоинству и для начала попросили южнокорейских дипломатов донести до Белого Дома недопустимость риторики Болтона. Советник по вопросам национальной безопасности выступать стал реже, однако не был снят вопрос о содержании и возможных итогах переговоров в Сингапуре. Внимательные наблюдатели за северокорейской жизнью отмечали, что тезис Трампа о том, что его жесткость заставила Пхеньян пойти на переговоры, может быть зеркально воспроизведен КНДР, где могли заявить, что успехи северокорейской ядерной и ракетной программ заставили пойти на переговоры США. Такое идеологическое столкновение оставляло очень мало пространства для компромиссов,
Трамп собирался в Сингапур за северокорейским отказом от ядерного оружия, Ким Чен Ын — за американским признанием северокорейского арсенала.
Впрочем, содержательные проблемы, казалось, мало заботили Трампа. Сообщалось, что больше он был сосредоточен на обсуждении церемониала саммита и подаче его в СМИ. В США была выпущена памятная официальная монета саммита, форма окончательно вытесняла содержание. Согласно источникам в Белом Доме, президент был все более недоволен настойчивостью северокорейцев и даже южнокорейцев в обсуждении содержательной стороны саммита. В итоге миллиардер не выдержал и объявил, что саммита не будет. Похоже, что это было опять-таки его личное решение. (Последующие намеки президента, что отмена это не окончательная и все еще возможно, не должны вводить в заблуждение. По сути двум государствам не о чем договариваться, даже на саммите). Возможно, кампания по получению Нобелевской премии показалась Трампу слишком хлопотной. В любом случае, за минувший месяц-полтора Трамп говорил о Нобелевской премии применительно к встрече с Ким Чен Ыном, пожалуй, не реже, чем о необходимости обеспечения безопасности Соединенных Штатов или, тем более, нераспространения ядерного оружия. Теперь же перспективы получения престижной награды значительно отдалились, а господин Трамп убедился, что миротворцем быть сложно даже ему.
Автор — политолог, президент Нью-Йоркского консалтингового бюро.
