Цивилизация
Вопросы, каким должен быть зал заседаний российского парламента после ремонта, как это может повлиять на развитие демократии и парламентаризма в России, не были подвергнуты анализу ни в одном из ежевечерних ток-шоу, макет самого зала не был выставлен ни в одной из в студий «Останкино» для детального рассмотрения видимости президиума с различных ракурсов.
Подобное безразличие к решению, которое может повлиять на судьбу отечественного парламентаризма, достойно сожаления.
Нет, в данном в случае нет никаких нареканий ни к процедуре проведения конкурса по выбору компании-подрядчика, ни к стоимости заявленных работ. Без сомнений: все проводилось исключительно честно, а что касается стоимости — не до экономии: на кону будущее парламентской демократии!
В целом, отечественному парламентаризму не повезло. Первые Государственные думы, учрежденные после кровавых революционных событий 1905 года, нашли себе пристанище в классическом по стилю для русских усадеб XIX века Таврическом дворце.
К моменту принятия решения о парламентском использовании дворец пообветшал, да и сам зал заседаний разместили в зимнем саду. Конечно же, это не повод для сетований, ведь и Национальное собрание Франции объявило себя таковым в королевском зале для игры в мяч. Справедливости ради, оно там не задержалось, и сегодня, полагаю, российские парламентарии не могут не испытывать чувство зависти при посещении Люксембургского и Бурбонского дворцов, в которых разместились палаты французского парламента. Величественные здания парламента в Лондоне или Конгресса в Вашингтоне являются городскими доминантами. А для чего венгерскому парламенту самое большое в мире парламентское сооружение, остается только догадываться.
Проблеском надежды если не на архитектурное величие, то хотя бы на архитектурный монументализм, стало размещение российского парламента в Белом доме (имеется виду облицованное белым мрамором здание на Краснопресненской набережной, а не его заокеанский тезка). Но после антипрезидентского восстания осенью 1993 года парламентских погорельцев в Белый дом не вернули, переправив думцев сначала в совершенно нефункциональное здание Совета экономической взаимопомощи (книжка в начале Нового Арбата), а затем –
на Охотный ряд, решив проблему со зданием Госплана, если самого Госплана уже нет.
В этой логике не совсем понятно, почему Совет Федерации направили в Дом прессы, пресса в то время еще была.
Десятилетия дискуссий и конкурсов на проект Парламентского центра не увенчались успехом, депутатскому корпусу удалось пролоббировать свой отказ переехать из центра столицы сначала в Мневники, а затем и вообще за пределы МКАД в Коммунарку (честно говоря, с точки зрения символов лингвистики обе перспективы выглядели удручающе, не обижая жителей этих московских районов).
То, что, несмотря на постоянные ремонты, зал заседаний российского парламента неудачен, общепризнанно:
многим не нравится легковесная цветовая гамма, сами депутаты недовольны отсутствием солнечного света, что по всем законам, будь то законы фен-шуя или рациональной эргономики, неправильно и ведет к психическим расстройствам, в прошлом году потекла крыша…
Отдельный вопрос — плохое кондиционирование, что особенно важно, учитывая классическое, приписываемое Бисмарку, сравнение законов и сосисок. Большинство граждан вопрос архитектуры парламента и схемы размещения депутатов в зале интересует преимущественно с точки зрения воздействия этих факторов на качество законотворческого процесса и уровень парламентской политической дискуссии. И вот в этом контексте архитектурные нюансы не должны оставаться без внимания гражданского общества.
Так, на 14-м венецианском биеннале архитектуры в 2014 году Австрия представила экспозицию-размышление «Пленум – места власти» о том, как экстерьер парламентов влияет на общество и наоборот.
На белоснежных стенах были представлены 200 белоснежных макетов зданий парламентов в масштабе 1:500. Анализ степени зависимости степени демократичности политического режима от обустройства парламентов устроители оставляли на усмотрение посетителей. А в 2016 году партнёры архитектурного бюро из Амстердама XML Давид Мюлдер ван дер Вегт и Макс Коэн де Лара выпустили книгу под названием «Парламент», посвященную раскрытию взаимосвязи архитектуры залов заседаний парламентов стран мира и политического процесса в этих странах.
В ходе исследования авторы вывели феномен «архитектурной ДНК» и пришли к выводу, что форма зала достаточно полно отражает суть политического режима страны, и поделили все залы заседаний на пять категорий по способу организации пространства: «круг», «полукруг», «подкова», «противостоящие скамьи» и «школьный класс».
Предшественником вышеназванных архитекторов смело можно считать Сирила Н. Паркинсона:
«Все мы знаем, чем отличаются друг от друга английские и французские парламентские учреждения и соответственно учреждения, происходящие от них. Все мы видим, что разница эта никак не связана с национальным характером, но проистекает непосредственно от расположения мест… Главное в британской системе – расположение мест. Если бы скамьи не располагались с двух сторон зала, никак не отличил бы истину от лжи и мудрость от глупости… Во Франции сразу совершили ошибку, рассадив народ полукругом, лицом к председателю… При полукруглом расположении образуются тончайшие оттенки правизны и левизны. Нет и следа нашей четкой разницы между правдой и неправдой».
Нельзя исключать, что избрание французской палаты депутатов в качестве образца внутреннего устройства зала заседаний Государственной думы Российской империи в Таврическом дворце Санкт-Петербурга
привело к схожим с французскими сложностям партийного строительства в дореволюционной России.
Даже то, что «в зале заседаний на 560 мест каждому депутату предназначалось мягкое, обитое козьей кожей кресло с пюпитром из светлого дуба», а фирма «Ф. Мельцер и К» выполнила требования «не оснащать откидные столики углублениями для чернильниц: «А то будут ими бросаться!», не спасло Государственную думу от титула «всероссийской говорильни», а затем и от регулярных роспусков.
Дизайн созданного в 1933-1934 годах из двух залов XIX в. – Андреевского и Александровского – зала заседаний Верховного Совета СССР и Верховного Совета РСФСР как нельзя ярко олицетворял отсутствие парламентских начал. Зал разделили на две неравные прямоугольные части: меньшая – для руководящего президиума, авторитет которого подтверждался стоявшим за ним в высокой белой нише мраморной версии В. И. Ленина; и большая – расположенные уровнем ниже 6 прямых отсеков с креслами для депутатов.
Здесь нет места полутонам «левизны» или «правизны». Важно увидеть из президиума руку, которая вдруг не поднимется в единодушном голосовании «ЗА». Подобная форма в классификации голландских архитекторов получила название «школьный класс», учитель-президиум дает задания и спрашивает об их исполнении сидящих напротив него учеников-депутатов. А самая привлекательная фотография в этом зале принадлежит Софи Лорен, решившей попозировать в пустом президиуме.
«Прямоугольная» версия (справедливости ради, следует признать небольшую степень закругления) нашла свое отражение в дизайне зала заседания Государственной думы Российской Федерации при переоборудовании здания Госплана (Государственный плановый комитет Совета Министров СССР по адресу: улица Охотный ряд, д.1) под парламентские нужды в 1994-м.
Не исключено, что подобный конструктивный изъян и вызвал к жизни афоризм про парламент как «не место для дискуссий».
Эксперты в области парламентского дизайна и архитектуры парламентаризма с интересом ожидают, как будет выглядеть зал заседаний Государственной думы Российской Федерации после реконструкции 2018 года, предполагающей строительство купола над крышей парламента (трудно предсказать, будет ли это способствовать большей прозрачности работы депутатов) и полную перестройку зала заседаний по «форумному типу» с рассадкой депутатов «полукругом».
Конечно же, не может быть и речи о вестминстерской рассадке: редкий парламентарий захочет «сидеть» на противоположной стороне.
А вот «полукруг» привлекателен по целому ряду причин: депутаты смогут рассмотреть не только президиум, но и (боковым зрением) друг друга (конечно же, голову терять не надо, чтобы не повторять последствий трагического во всех отношениях депутатского брака артистки и афериста), президиум теряет свое возвышенное (в прямом смысле слова) значение и оказывается в более демократическом положении, окруженным по бокам рядовыми депутатами; в парламентский лексикон вернутся классические ярлыки — правые и левые (надо только четко определиться, где будет располагаться центр, то есть какой стороной к президиуму этот центр будет повернут в момент классификации, кому предстоит стать правыми, а кому — левыми).
Одни эти факторы неминуемо приведут к улучшению циркуляции депутатского воздуха, а в сочетании с возможностью проникновения на депутатов через стеклянный купол солнечных лучей следует ожидать существенных улучшений в различных аспектах парламентской деятельности.
Хотя следует продумать вопрос законотворческой безопасности: говорят, уже десятилетия назад на спутниковых фотографиях можно было определить звездочки на погонах офицеров, а это не столь интересно, как цифры расходов в проекте федерального бюджета.
В общем, оптимисты в оценках перспектив парламентской демократии в России разглядели в грядущем преобразовании зала заседания Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации новые возможности и новые перспективы... Иногда встречающиеся пессимисты утверждают, что одной смены занавесок бывает недостаточно.
Автор – директор Института государственной службы и управления РАНХиГС, доктор юридических наук, профессор.
