Цивилизация
Громких случаев с применением холодного и запрещенного у нас в свободном владении «горячего» оружия в российских школах было несколько в последние годы. В феврале 2014 года старшеклассник одной из московских школ застрелил учителя географии. В марте 2016 года молодой человек убил 15-летнюю школьницу в кабинете директора школы в Находке, а затем совершил самоубийство. Якобы причиной стала «несчастная любовь».
В марте 2017 года в подмосковных Люберцах во время урока физкультуры в гимназии подросток активировал устройство для отпугивания собак, контузии получили четыре человека. В сентябре 2017 года ученик девятого класса в подмосковной Ивантеевке ударил учительницу кухонным топориком, а затем открыл стрельбу из пневматического оружия по одноклассникам и стал разбрасывать взрывпакеты. Наконец, в ноябре 2017 года в одном из московских колледжей студент 3-го курса убил преподавателя ОБЖ, опубликовал «отчет» об убийстве на странице во «ВКонтакте», после чего покончил с собой.
После подобных сводок новостей напрашивается вывод: в «консерватории», в смысле в школе, явно надо что-то поправить. Но вот только что? Есть ли тут какое-то универсальное средство?
К примеру, уполномоченный при президенте по правам ребенка Анна Кузнецова, оперативно реагируя на ЧП, как и положено по должности, раскритиковала как «хаотичные» и «нелогичные» действия сотрудников школы во время поножовщины в Перми. Мол, оставили вход в школу после инцидента «неконтролируемым». А нужны, дескать, навыки действий в подобных случаях, которые нужно отработать на «автоматическом уровне».
Хотелось бы уточнить, какие именно? Навыки рукопашного боя?
Оборудовать тревожной кнопкой каждый класс и тренироваться раз в неделю всей школой на скорость эвакуации и блокировки в безопасных помещениях? Превратить каждую школу в осажденную крепость? Причем осажденную непонятно кем и готовую также отразить «внутреннюю агрессию».
Еще Кузнецова сказала, что надо принять меры, которые изменят «сам подход к воспитанию детей». Но тут надо для начала выяснить, что не так с этим самым воспитанием. И нет ли тут, страшно сказать, системной проблемы. А еще страшнее сказать – проблем социального характера. Ведь случись такое не в нашей стране, а на «тлетворном Западе», тотчас нашлись бы умники-пропагандисты, которые указали бы на то, что, мол, причины подобных драм и трагедий кроются в самом характере «тлетворного общества».
Однако у нас не очень принято говорить о социальных «язвах» в широком смысле. Лучше определить каждое происшествие как «частный случай», приняв в порядке оперативного реагирования точеные меры. Разумеется, по еще большему ужесточению того, что еще можно ужесточить. Но является ли такой способ реагирования эффективным в преодолении первопричины подобных явлений, или же это борьба с симптомами?
Например, соцсеть «ВКонтакте» уже заявила, что заблокировала контент с призывами к резне в школах по запросу Роскомнадзора, добавив, что выступает против призывов к экстремизму и насилию. Однако на месте контента с призывами именно к резне и именно в школах в социальных сетях ежедневно появляется масса другого контента, который можно объединить сленговым термином «полный трэш». И который – будь то организация идиотских, но относительно безопасных флэшмобов или организация еще более идиотских, но уже гораздо более опасных флэшмобов или специализированных групп – точно ничему хорошему детей и подростков не учит.
Интернет несет свободу – в том числе в получении знаний теми самыми школьниками. И зло, о чем напомнил пресс-секретарь Владимира Путина.
«Хочу напомнить вам слова нашего президента о том, что интернет — это абсолютно свободное пространство, и свобода интернета, безусловно, должна быть сохранена, и интернет несет очень много добра. Но нельзя закрывать глаза на то, что интернет несет и зло, которые, в том числе, иногда в нашей жизни проявляется столь уродливым и трагическим образом», — заявил Песков.
К примеру, недавно (пока, слава богу, не у нас, но скоро дойдет) появился флэшмоб по поеданию мягких «шариков» для стирки белья. Заранее предусмотреть, до чего может додуматься пытливая, но относительно пустая, не очень занятая толковыми мыслями и делами подростковая голова – решительно невозможно. Поэтому хотя соответствующие группы и блокируются в интернете (что, вероятно, правильно), всех, как говорится, не заблокируешь. В идеале надо бы сделать так, чтобы у школьников как можно раньше вырабатывался стойкий собственный иммунитет от посещения таких групп и сайтов. Ну и взрослым понять, почему – вернее, отчего – они туда заходят.
К примеру, в качестве причины инцидента в Улан-Удэ полпред президента в Сибирском федеральном округе Сергей Меняйло назвал то, что напавший на детей подросток состоял в закрытой группе в социальной сети, напомнив о суицидальной игре «Синий кит», распространявшейся через соцсети. Этот «кит» давно, впрочем, вроде бы заблокирован, а наказание за создание этих самых «суицидальных игр» давно ужесточено. И?
Нет ведь ответа на главный вопрос: почему дети идут в эти группы, почему ищут всякую гадость в соцсетях? Что их туда толкает? Частные особенности конкретной неблагополучной семьи или нечто более общее, присущее не только нашему обществу, но всему современному миру?
Оба подростка, устроившие резню в Перми, — из неблагополучных семей. Такие дети – потенциально опасны во всякой стране, независимо от режима и строя, и даже системы школьного образования. Им надо уделять повышенное внимание. Притом, что в настоящее время, конечно, бОльшая ответственность за воспитание вообще лежит на родителях, а не на школе. В школе нет уж прежних пионерских и комсомольских организаций, которые хотя и «промывали мозги», но при этом в большей степени держали детей плод контролем, чем держат сейчас замордованные бюрократической отчетностью и работой на полторы-две ставки учителя.
Свобода предполагает увеличение усилий на воспитание ответственного гражданина. Это не всяким кадрам по силам.
При этом какие-то вещи, связанны со школьным насилием, носят, можно сказать, всемирный характер, это не только наши проблемы. Объемы потоков информации, обрушивающихся на неокрепшие юные головы, возрастают по экспоненте во всем мире. Все не отфильтруешь. Причем подчас на фоне усиления прессинга, в том числе психологического – со стороны родителей: мол без хорошего образования сгинешь в нищете, будешь лузером.
При этом скорость накапливания информации обществом, как заметил еще покойный Петр Капица, ныне такова, что предыдущее поколение не успевает в полной мере передать свой опыт поколению новому. Он устаревает быстрее. И вот эта «мОлодежь», барахтаясь в огромном мире информации, не может подчас адекватно расставить в мозгах нужные знания и приоритеты. Цифровой мир в этом плане – еще и мир постоянного психического напряжения. Срывы — неизбежны. Хоть ты запирай компьютер или смартфон от детей.
Кстати, во Франции сейчас всерьез обсуждается я вопрос о том, чтобы забирать у школьников на время пребывания в школе смартфоны и телефоны. Чтобы не занимали голову ерундой. Это было частью, между прочим, президентской программы Эммануэля Макрона. Настолько серьезно проблему воспринимают французы.
Есть аспект и чисто физиологический. Гормональный. Подросткам в период «гормонального взрыва» некуда приложить силы. А занимались бы в спортивных секциях или гоняли бы в футбол или хоккей во дворе до изнеможения – так меньше сил и мыслей уходило бы на всякую дурь. Есть у нас сегодня в массовом порядке такие возможности? Без учета понастроенных в каждом дворе бессмысленных металлических конструкций под видом «детских площадок», годных разве что для детсадовцев.
А во что встанет нынче в плане нечеловеческих бюрократических усилий школьным учителям организовать поход детей с рюкзаками и палатками? А автобусную экскурсию? Отдельное спасибо за размножение безумных подчас запретов и ограничений соответствующему надзодному ведомству еще времен незабвенного санитарного врача Онищенко.
А что наши подростки смотрят по телевизору? Сериалы про ментов и бандитов в «прайм-тайме». Что они видят вокруг себя? Культ силы и силовиков, презрение к толерантности, называемой нынче не иначе, как пресловутой. Они не видят культа знаний, терпимости и доброты. Они видят культ легких денег, которые можно отжать или украсть. Они видят противоречие между тем, чему их пытаются учить, и тем, что они видят в жизни. Кто в ней настоящие хозяева.
Да и кто учит? Училки, пашущие на две ставки, чтобы выйти на уровень выживаемости? Строчащие, не поднимая головы, бесконечные отчеты по самым разным темам, придумываемым чиновниками чуть ли не ежемесячно? Есть ли у них время заниматься детьми. Являются ли они, подчас воспринимаемые школьниками как «лузеры по жизни», авторитетом для них, имеющими право что-то там требовать – дисциплины, успеваемости?
Нам, слава богу, далеко до Америки, где число только инцидентов с применением огнестрельного оружия с 2013 года до сегодняшнего дня в школах и университетах составило 278 штук. Не все они закончились ранениями или убийствами, разумеется.
Причины насилия во многом схожи с нашими. И не все они могут быть устранены только лишь путем усиления мер безопасности. Хотя, неуклонно предпринимаемые в США c начала 90-х годов, они уже привели к тому, что число различных преступлений и той же стрельбы в школах как раз неуклонно падает уже два десятилетия подряд. Но они не прекращаются вовсе.
Наверное, и у нас какие-то частичные меры по усилению той же безопасности могут дать какой-то эффект. Однако вернуться полностью в славное пасторальное прошлое все равно не удастся. Мир стал более жестоким, жизнь стала гораздо более напряженной и нервной. И чтобы изменить мир, мы сами должны стать добрее. Можно начать это делать прямо со школы, а лучше – с семьи.
