Цивилизация
«Евровидение» задумывалось и создавалось не столько как музыкальный конкурс, сколько как некое масштабное мероприятие, в рамках которого множество стран с разной культурой получили бы возможность больше рассказать о себе.
Речь шла о том, что в рамках единого экономического пространства Европа сохранит культурное разнообразие. Предполагалось, что «Евровидение» позволит нам узнавать друг друга, лучше понимать национальные особенности, взаимно питать свои культуры. И вот это начинание полностью провалено. В культурном смысле «Евровидение» не дало почти ничего: мы по-прежнему крайне мало знаем друг о друге.
«Евровидение» вот уже десятки лет демонстрирует самую плохую сторону глобализации.
В музыке, за которую из года в год голосует Европа, нет ничего уникального. Вы не услышите на «Евровидении» того, что действительно является частью национальных культур.
Более того, все понимают, насколько бессмысленно отправлять туда испанское фламенко, португальское фаду, русский романс, хорватскую клапу, греческую лаику. В рамках «Евровидения» у этой музыки нет шансов. Даже аранжированная до неузнаваемости, она вряд ли «выстрелит». А между тем
именно национальные стили дают представление о каждой отдельно взятой стране, о ее традициях, народе, способе мыслить и жить.
Спросите любого португальца, что такое в музыкальном смысле Португалия. Вам ответят: фаду, амалия, гитарная музыка, алентежанское пение. Даже молодежь, равнодушная к фаду, не скажет: «Послушайте поп-музыку, это наше, это про нас». Не потому, что попса — это «отвратительно», «бездарно» и «отупляюще», — я не страдаю музыкальным снобизмом и не разделяю радикального взгляда на легкую музыку. Она в равной степени может быть и талантлива, и бездарна. А потому, что это действительно не про нас. Поп-музыка ничего не говорит о нас как о народе.
Речь идет просто о разных задачах. Легкая музыка отвлекает от проблем, позволяет забыться. Это неглубокие, недолговечные эмоции: быстро завелись — быстро остыли. Олицетворенный эскапизм. В то время как фаду, например, — искусство зрелых чувств. Не способ побега от реальности, но способ эту реальность прочувствовать и принять. Своего рода психотерапия, выраженная в звуках, — в отличие от анестезии легкой музыки. А кроме того, это наша история. Наша ментальность. Наша душа, если хотите.
Мы уже поняли, что создать единое культурное пространство в рамках пространства экономического — невозможно. Я, кстати, считаю, что это хорошо:
перспектива жить в мире, где все одинаковые, меня не прельщает.
Я рад, что мы сохраняем свои культурные маркеры: слышишь фаду — Португалия, слышишь фламенко — Испания. Но что я должен понять, когда слышу абсолютно типичную, пусть и качественно сделанную поп-музыку, да еще частенько на английском языке? Хорошо, я прочел титр: ребята, допустим, из Сербии. Не будь этого титра, я бы терялся в догадках. Итальянцы? Французы? Шведы?
Вот уже лет двадцать, как «Евровидение» превратилось в веселую тусовку, суть которой заключается в соревновании «Кто лучше и эффективнее отвлекает людей от проблем». Стать лучшим на этой вечеринке почетно, престижно и на самом деле не так-то просто. Но все же по большому счету это только тусовка.
Формат «Евровидения» очень ясно показывает, что
культурные границы в отличие от экономических невозможно отменить политическим решением.
Они существуют и будут существовать всегда, и преодолеть их en masse невозможно — это всегда вопрос внутренней свободы, вопрос большой личной работы над собой и, в конечном счете, вопрос того, насколько ты готов взглянуть жизни в лицо. Насколько для тебя лично важно нечто настоящее, твоя основа, твоя идентичность.
Песню Салвадора Собрала многие восприняли как некое возвращение к традициям, своего рода возрождение «Евровидения». Европа вообще любит все возрождать. Это хорошая песня, красивая, искренняя, талантливо написанная и исполненная, к тому же на португальском языке. Но к фаду с его историей, мелодикой, экспрессией, манерой исполнения это произведение не имеет никакого отношения. Другой звук. Другой посыл. Все другое.
И в этом заключается еще одна ловушка «Евровидения»: зритель часто принимает стилизацию за традицию.
В случае с Португалией ошибиться особенно легко: мир лузомузыки невероятно богат, но за пределами португалоязычного мира знают в основном босанову да самбу. Все остальное — от фаду до морны — сливается в одну «португальскую традицию».
Поэтому единственный смысл участия в «Евровидении» — это приоткрыть дверь, за которой огромные пласты национальной культуры. Участвуя в этом конкурсе, симпатичный певец с симпатичной песенкой пробуждает в людях любопытство, которое, возможно, заставит их приехать в страну, приведет в музеи, подтолкнет открыть книгу. Словом, понять, что симпатичная песенка — не единственное и не лучшее, на что способны Португалия, или Россия, или Италия. Что
песенка — только повод погрузиться в целый особенный мир, о котором мы, увы, мало что знаем.
Но откроете вы эту дверь или нет — от самой песенки мало зависит. Это целиком и полностью ваше личное решение.
Автор — обладатель уникального голоса, который завоевал звание лучшего в Португалии. Исполняет песни в жанре фаду, на протяжении нескольких последних лет удерживая звание «короля фаду». Стал известным уже в 20 лет, сегодня гастролирует по всему миру. Кавалер ордена Генриха Мореплавателя.
