Цивилизация
«Ничего оскорбительного сказано не было, — заявил пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков. — Темы дискуссии весьма остры в Совбезе. Зачастую они касаются сущности и будущего международных отношений». По мнению Пескова, в деле отстаивания национальных интересов лучше перебдеть, чем недобдеть: «проявление мягкотелости чревато последствиями». Очевидно, неблагоприятными.
Официальный комментарий скандального выступления, в ходе которого дипломат Сафронков потребовал от своего британского коллеги, чтобы тот «в глаза смотрел», и при этом перешел на «ты», многое говорит не столько о нашей внешней, сколько о внутренней политике. Своих мы, как известно, не бросаем, поэтому вряд ли дипломату стоит опасаться выговора. Скорее, наоборот, ждать повышения.
Более того, если внимательно посмотреть зажигательный спич российского дипломата, может создаться впечатление, что все это хорошо подготовленный экспромт, так часто за эти полторы минуты он сверяется с бумажкой. Может, конечно, и наоборот — забыл слова и постарался заполнить паузу первым, что пришло в голову. Пришло, как бы мог сказать сам герой скандала, «в масть»: за такое у нас не штрафуют.
То, что не могут позволить себе СМИ, чиновники произносят с поразительной легкостью и в одночасье превращают в мем.
Мы, к примеру, не можем здесь полностью воспроизвести известное высказывание начальника Сафронкова и главы российского МИДа Сергея Лаврова со словом «дебилы».
Символично, что в тот же самый день, как Сафронков буквально-таки «наехал» — другого подходящего слова не подберешь — на британского дипломата, все тот же Лавров отчитал американских журналистов, попытавшихся обратиться к нему с вопросами вне протокола, за отсутствие «манер». А спецпредставитель МИДа Мария Захарова назвала вопросы американцев «базаром».
Очевидно, что границы приличий в российской риторике заметно сместились. Грубость стала нормой политической жизни. В каком-то смысле наши госдеятели даже опередили время и, быть может, задали его тренд. Во всяком случае, мы стали «мочить в сортире», демонстрировать «от мертвого осла уши» и делать «радикальное обрезание так, чтобы у вас там больше ничего не выросло» задолго до того, как нынешний американский президент Дональд Трамп завел твиттер и начал выгонять с пресс-конференций неугодных журналистов.
Кто-то, конечно, вспомнит «кузькину мать», обещанную Никитой Хрущевым с трибуны все той же ООН, но, кажется, только в последние годы недипломатичная лексика была полностью легитимирована у нас как часть дипломатического лексикона. Если раньше на цитаты разбирали высказывания президента, то теперь отличиться стремятся чиновники рангом, двумя, тремя ниже. Это тоже определенный симптом: политический троллинг стал делом всей государственной машины, а глава государства, напротив, позволяет себе занять позицию мудрого старца.
Высказывания даже по международным проблемам зачастую направлены именно на внутреннюю аудиторию, которая должна понимать, в каких драматичных словесных перепалках наши государственные деятели отстаивают честь и престиж родины. То же «тыканье» Сафронкова в его выступлении невозможно адекватно перевести на английский язык, этот посыл могут оценить только русскоязычные зрители.
Все это похоже на свидетельство нового тотального изоляционизма, когда каждый из акторов международной политики стремится использовать ее, прежде всего, для решения внутриполитических задач.
Отсюда резкое изменение риторики Трампа по отношению к России — нужно отвлекать внимание от неудач первых ста дней правления. Отсюда на фоне ухудшающегося международного положения страны эскапады наших дипломатов, глава которых уже, кажется, популярнее Громыко, Молотова и Горчакова, вместе взятых.
Штука, однако, в том, что решение внутриполитических задач и наращивание авторитета у себя в стране не входят в основные функции высокопоставленных дипломатических работников. Говоря о задачах дипломатии, у нас в основном думают о пресловутом отстаивании национальных интересов. Забывая, что есть как минимум еще одна — наводить мосты и договариваться. «Дипломатичный» — это ведь не лицемерный, а умеющий выбирать адекватные риторические средства для решения своих задач в конкретной ситуации.
Военные должны заниматься войной, харизматичные лидеры — мобилизацией общества в экстремальной ситуации, а дипломаты — тем, чтобы ни у первых, ни у вторых не было необходимости делать эту работу.
Высказывания Сафронкова вызвали скандал даже не потому, что в них явно нарушен регистр речи, а потому, что они препятствуют достижению целей, которые и являются сущностью профессии дипломата. Конечно, хочется надеяться, что в наше время политики научились разделять конкретную работу по достижению договоренностей и политическое реалити-шоу. Но пока как-то не получается.
