Цивилизация
Кто эти люди — то самое молчаливое большинство, которое выбрало Трампа? Которое так разочаровало условное прогрессивное меньшинство? Притом, если считать по количеству буквальных голосов американцев, поданных за Трампа и Клинтон, и тех и других конкретно в Штатах практически поровну. В отличие от России.
Как только не называли электорат Дональда Трампа в поствыборной аналитике — реднеки, беднота (при том, что в среднем голосовавшие за миллиардера имеют более высокий доход, чем избиратели Хиллари Клинтон), голос деревень, необразованные шовинисты.
Люди, поддержавшие Клинтон, отбросив политкорректность, вроде бы одну из своих высших моральных ценностей, теперь высокомерно спрашивают: неужели эти люди среди нас? Как так получилось?
Америка, страна эталонной демократии в сознании человечества (часть из которого именно из-за этого считает ее образцом для подражания, а другая — исчадием ада на Земле), с трудом пытается переварить плоды этой демократии, которая, оказывается, способна выбрать такого президента. Отсюда и портлендские погромы, и петиция выборщикам с фактическим требованием не допустить Трампа в президентское кресло.
Отсюда широко распространившееся в российском сегменте Facebook письмо дочери и жене известного американского сценариста и продюсера сериалов Аарона Соркина. Он пытается в своем письме выразить ощущение прогрессивных либералов от катастрофы, постигшей Америку. Но в то же время вполне в духе речей самого Трампа и его избирателей называет 45-го президента США (и его сторонников) свиньей и недочеловеком. Отказывает ему (и людям, которые его выбрали) в праве голоса только на том основании, что, по его мнению, этот голос неправильный.
Оппоненты Трампа, которые обещали, что с его приходом к власти начнется виток насилия против личности, сами взяли в руки камни и пошли громить магазины. И это тоже испытание для демократии.
Демократы за демократию, но оказалось, что только не за такую. И это очень важная проблема не только для Америки, но и для России. И шире — для всего мира. Потому что именно сейчас кажется, что болезни российского общества, давно разошедшегося по двум враждующим лагерям, на самом деле универсальны.
Мы наблюдаем признаки грандиозного неоконсервативного поворота, атаки на глобальный либеральный мир транснациональной торговли и социальных сетей со стороны людей, которые не поспевают за будущим и, более того, не хотят за ним поспевать. Они тянут прогрессивное общество назад, в понятное и предсказуемое прошлое.
Социальный прогресс и тем более ментальная эволюция в очередной раз вопиюще отстают от прогресса технологического. Нужно помнить, что неоконсервативная революция — это в том числе реакция на слишком быструю эволюцию медиамира. Чем быстрее развиваются технологии, тем больше находится людей, желающих «остановить время».
Есть основания полагать, что впереди нас ждут катаклизмы, сопоставимые по масштабу с потрясениями Средних веков или даже начала нашей эры.
Brexit и Трамп, ИГ (организация запрещена в России) и духовные скрепы в России — только фрагменты этой картины будущего нового прекрасного мира.
Причем людям придется постараться пройти через новые испытания, не поубивав друг друга.
Самое плохое, что могут сделать в этой ситуации все невольные участники процесса, — считать оппонентов с их иными запросами на будущее недолюдьми, которые крадут у нормальных людей их светлое свободное будущее.
Нет способа сильнее дискредитировать саму идею демократии, равноправия, человеколюбия и милосердия, чем война за демократию, переходящая в глобальный погром.
Между тем неоконсервативная революция не что-то исключительно постыдно-регрессивное, что не дает нарождающемуся будущему превратиться в прекрасное всеобщее счастье человечества. У человечества никогда и не было однозначно счастливых времен. Но зато было немало трагедий и катастроф, осознание масштаба которых приходило только задним числом, после рек пролитой крови.
Да, есть момент инерции простых людей, которым страшно и неуютно вживаться в новую реальность. Но в их позиции, возможно, есть тот здоровый консерватизм, который позволяет человеку иногда останавливаться и спрашивать: нужно ли мне это новое только потому, что это новое? Ведь мое старое — это проверенное старое, а не просто безнадежно устаревшее.
Если проигравшие на тех же выборах президента США считают себе более умными, они тем более должны попытаться понять мотивы победителей. Не только от информационного хаоса социальных сетей, но и от глубочайших бытовых, национальных, ментальных проблем неудовлетворенности текущим положением вещей возникает тяга к простым решениям. Собственно, тяга к людям типа Трампа — это не только бунт против элит (вообще-то сам Трамп, безусловно, человек из американской элиты, только не из политической, а из бизнесовой). Это еще и желание поставить у власти человека, который в сознании молчаливого большинства и сам крутой, любит красавиц, богат, снимался в кино, да еще и обещает решить все проблемы буквально щелчком пальца.
У него получилось в своей жизни — получится и со страной, думают избиратели Трампа. Или просто показывают кукиш той элите, которая уже долго правила страной и достала их.
Впрочем, как раз именно в такие моменты становится как никогда понятна точность классического определения демократии Уинстоном Черчиллем: «Демократия — наихудшая форма правления, если не считать всех остальных».
Именно демократия дает возможность молчаливому большинству перевернуть мир мирным путем. А противникам этого переворота — легально протестовать против этой победы. Только важно удержаться в границах мирного протеста и побежденным, и победителям.
Время нового либерального поворота придет тогда (и если), когда неоконсервативная революция не найдет этих простых решений, на которые так надеются избиратели Трампа.
Элита и простой народ, «простые» и «сложные» люди — это разные части одного политического, государственного и общественного организма. К тому же прошлое нигде и никогда не возвращалось в том виде, в каком оно было раньше и в каком кажется идеальным его поклонникам.
Победа Трампа, возможно, начало новой главы в истории человечества, но точно не конец света.
