Цивилизация
Согласно данным нового опроса Левада-центра, 68% россиян считают, что Россия является великой державой и играет важную роль в решении международных проблем. Это самый высокий показатель за все время наблюдений. В этой цифре как раз нет ничего неожиданного: для большинства россиян присоединение Крыма стало убедительным доказательством возрождения величия страны.
Менее предсказуемыми оказались ответы на вопрос «Какой страной вы бы хотели видеть Россию: державой, которую уважают и побаиваются другие страны, или же страной с высоким уровнем жизни, пусть и не одной из самых сильных в мире?» 49% предпочли бы благополучие. О готовности пожертвовать своим уровнем жизни ради величия страны заявили 47% россиян.
С поправкой на статпогрешность получается половина на половину.
Сегодня этот вопрос про «величие» и «благополучие» похож на главный водораздел российского общества.
Наверное, даже более интересный, чем уже привычное деление нации на 85% поддерживающих власть против 15% несогласных. Это не раскол по отношению к конкретной власти, это противоречие ценностей, от политических режимов не зависящих.
Хотя получившийся раскол, вероятно, может быть и следствием довольно резкой смены государственной риторики. По крайней мере в последние 15 лет нам внушали, что главное — это культ потребления и успеха. Карьера, машина, отдых за границей стали главными показателями объективного улучшения жизни в стране для миллионов россиян. А сейчас нам пытаются внушить, что нужно отказываться от материальных благ ради чего-то большего. Потреблять иностранное, отдыхать за границей, иметь там счета и недвижимость — уже непатриотично.
Но что понимают под этим величием и благополучием сами россияне? И действительно ли величие державы и нормальная жизнь ее граждан находятся в непримиримом противоречии?
Несмотря на относительно сытые нулевые и рост доходов в первое десятилетие нового века, Россия, по сути, и не узнала, что такое благополучие. Большинство россиян за границей никогда не были и живут бедно. Причем не только сейчас, а из поколения в поколение.
Да и само это благополучие может пониматься людьми совершенно по-разному. В зависимости от того, к чему обращается национальная память или личные мечты. Для одних это просто возможность досыта есть и даже не обязательно вкусно. Для других — безопасность для себя и детей на улицах родного города или поселка. Для третьих — возможность реализовать себя, почувствовать, что не зря приходил в этот мир.
С «величием» вроде бы все гораздо проще, тут вопросов нет. Величие для нас — это когда твоя страна может неожиданно присоединить полуостров или за пять дней выиграть войну с Грузией. Это когда ты гордо едешь по московским улицам на иномарке производства страны-«врага» со стикером «Обама чмо» или «Трофей из Берлина».
Или когда идешь в толпе на шествии «Антимайдана» по центру Москвы с импровизированной картонной ракетой, предназначенной для того же американского президента. Величие — когда боятся. В российской мифологии в этом месте принято добавлять: «значит уважают». Хотя на самом деле совершенно не значит.
Величие, как и личное благополучие, тоже может быть разным.
Какие-нибудь швейцарцы почти наверняка считают свою страну великой, если им вообще кто-то задает подобный вопрос. В таком опросе там просто нет необходимости. Жителями великой страны могут считать себя те же канадцы. Хотя, если брать российское классическое понимание величия, Канада вообще ужасно незаметная страна. Заботу о судьбах мира она спокойно перепоручила соседней Америке, а сама больше думает об экологии и правах северных народов — о том, что показалось бы россиянам непростительно далеким от великих мировых дел.
Величие страны, как и величие каждого отдельного человека, всегда требует прояснения. В том числе со стороны того, с кем говоришь на эту тему.
Наиболее универсально было бы считать величие страны и человека способностью вызывать у других стран и людей искреннее уважение. То есть величие в опросе хорошо было бы заменить на уважение, а благополучие — на самоуважение. В таком случае одно уж точно не противоречило бы другому.
