Цивилизация
По разным оценкам, в столице почтить память Немцова, убитого 27 февраля, пришли от 30 до 50 тысяч человек. Вместо антикризисного марша «Весна» в Марьино, одним из организаторов которого и выступал Немцов, людям предложили прийти на шествие памяти политика в центре города. А требования перемен в экономике и политике сменились на более конкретные: расследовать резонансное преступление, найти убийц и прекратить пропаганду ненависти в стране.
Лозунги «Эти пули — в каждого из нас» и «Пропаганда убивает», которые несли участники марша, сегодня уже не просто фигура речи, а констатация факта. Призывы бороться с «пятой колонной» превратились в опасную идею фикс защиты государства от любого инакомыслия. А вот как бороться, каждый уже понимает сам для себя. За призывы насильственно останавливать несогласных с властью, которые выкрикивали на марше Антимайдана, не возбуждено ни одного, даже административного, дела.
Как образно выразился диакон Андрей Кураев: сегодня у нас различие между либералом и патриотом определяется реакцией на услышанную реплику. Услышав призыв «Пора валить!», либерал спрашивает — «куда?», а патриот — «кого?».
Борис Немцов, как выяснилось после его убийства, обращался в полицию с заявлением о том, что в его адрес поступают угрозы. Но стражи порядка, видимо, не сочли это заявление важным –
угрозы физической расправы стали в сегодняшней России чуть ли не обыденным делом.
И почти нет сомнений, что если бы с таким заявлением обратился кто-то из провластных политиков, и дело бы возбудили, и телевизионщиков подключили. Рано или поздно слова ненависти оборачиваются битой, ножом или пулями.
Телеканал НТВ снял с эфира фильм «Анатомия протеста-3», который должен был выйти в эфир вечером 1 марта, после марша «Весна». Был удален и ролик с анонсом фильма, в котором обещали в очередной раз рассказать, кто и как готовит «российский майдан» — естественно, на деньги Госдепа, с помощью киевских инструкторов, «национал-предателями» Навальным, Касьяновым, Немцовым...
27 февраля одним «врагом» у тех, кто снимает такие фильмы, и тех, кто им верит, стало меньше. Но не стало меньше ненависти, которая льется с экранов, разделяя граждан России на «своих» и «чужих».
Смерть Немцова тут же стали трактовать как политическую провокацию все тех же США с Украиной, примкнувших к ним либералов и всех тех, кто позволяет себе критиковать власть, таким образом продолжая грубую информационную войну.
«Оголтелый патриотизм», долгое время поощряемый властью и подпитываемый с экранов телевизоров, легко может перестать быть управляемым и перейти в режим личной инициативы. Отсюда и нападения на марш памяти в Воронеже — спикеров акции забрасывали зеленкой при полном невмешательстве полиции. В Мурманске марш и вовсе не согласовали, активистам пришлось почтить память Немцова одиночными пикетами.
Хотя совершенно очевидно, что такой разнарядки сверху не было. Скорее наоборот, раз власти пошли на уступки в Москве и быстро согласовали акцию, то на местах легко могли бы последовать примеру столицы. В конце концов, сам президент выразил свои соболезнования матери оппозиционного политика, а если так, почему обычные горожане не могут публично выразить свой траур? Ведь даже в войну противоборствующие стороны дают возможность проститься с погибшими.
После резонансного убийства Немцова многие говорят: «Мы проснулись в другой стране».
На самом деле мы давно — минимум год — живем в стране, в которой инакомыслие приравняли к предательству, за которое могут убить. Просто вчера убивали словами, а сегодня начали пулями. Количество ненависти перешло в качество.
Да и проснулись далеко не все. Большая часть граждан страны дремлет под телевизор и дальше, пребывая в уверенности, что страна, в которой за слово против власти могут не только посадить, но и убить, — встает с колен, а не летит в черную дыру.
Убийство Немцова сегодня называют «упавшим «Боингом» для внутренней российской политики. Как мы помним, крушение самолета в Донецкой области, в котором погибли почти триста совершенно непричастных к войне людей, по существу ничего в этой войне не изменило. Хотя сначала многим казалось, что эта страшная трагедия одним своим фактом обязана остановить кровь. Но войну, к сожалению, как и «охоту за головами», легко начать, а вот остановить, даже при всем желании, куда труднее.
