Цивилизация
Минэкономразвития прогнозирует к 2030 году рост количества субъектов малого и среднего предпринимательства (МСП) в 1,3 раза — до 7,7 млн (в это число войдут и 5,4 млн индивидуальных предпринимателей). Дмитрий Медведев подписывает очередную «дорожную карту» от АСИ по поводу небольшого бизнеса. Рецепт спасения этого бизнеса там дается простой: обязать компании с госучастием четверть закупок делать именно у малого и среднего бизнеса. Что и как именно должны будут покупать у кого-то корпорации, не разъясняется, но звучит красиво.
Реальная картина такая. С начала года больше 300 тыс. индивидуальных предпринимателей закрылись и снялись с учета в налоговых инспекциях. Просто потому, что в два с лишним раза выросли соцплатежи, с 17 до 35 тыс. руб.
Обещания и реальность взаимосвязаны. Прогноз МЭР вышел не такой бравурный, как обычно, с учетом наметившейся тенденции к ликвидации МСП. И дорожную карту потому же поторопились подписать. Кстати, обещано пересмотреть в сторону сокращения объема платежей. Власть явно встревожена бегством людей из бизнеса.
Эксперты, однако, не считают прогноз МЭР мрачным — по нынешним временам он напротив кажется радужным почти до фантастичности.
Про закупки госкомпаний — особая история, так как сейчас речь может идти преимущественно о закупках чего-то типа канцтоваров у мелких торговцев, но никак не о размещении, скажем, десятков тысяч заказов в небольших фирмах по примеру какого-нибудь «Боинга». Сокращение социальных платежей для тех, у кого крохотный оборот, вряд ли вернет всех индивидуалов в бизнес. Тут есть пара других явных трендов. Во-первых, сейчас часто выгоднее пристроиться на непыльную работу без всякого риска в одну из стремительно размножающихся методом простого деления госструктур, чем морочиться со своим делом. Недаром и все опросы показывают, что россияне нынче уже и не мечтают о своем деле, все норовят устроиться в чиновники или хоть даже просто в служащие. Во-вторых, ряд странных и непоследовательных налоговых действий многих уже убедили в преимуществах старого доброго способа — работать в тени. Нелегко убедить людей работать «в белую», но легко спугнуть так, что впредь уже ни за что не поверят.
Можно предположить два явных повода для тревоги власти за судьбу МСП. Первый, который, наверное, чиновников и пугает, — в том, что эдак скоро прибавится еще несколько миллионов фактических иждивенцев на казенных предприятиях, а бюджеты, особенно региональные, и так уже трещат по швам.
На 1 января 2012 года у нас действовали 6 млн малых и средних предпринимателей, заметим — из них 4,1 млн были индивидуалы. Всего, по данным «Опоры России»,
в секторе МСП без учета внешних совместителей было занято 16,8 млн человек, что почти 25% от экономически активного населения России — каждый четвертый. И это люди, которые кормят себя сами. Если большинство из них ринется в госсектор – прощай, хорошие данные о безработице, здравствуй, так сказать, новое голодное и недовольное племя.
При таком раскладе, казалось бы, надо было спешно правительству покаяться и сбить поборы. Вместо этого пока решили с данными АСИ картами сыграть в квотирование закупок госкомпаний.
Второй повод для тревоги, кажется, не столь очевиден для власти. Если ей удастся остановить бегство из бизнеса (скорее всего, собьют размеры сборов), то в сегодняшних реалиях 25% в МСП от общего числа занятых явно недостаточно. Для сравнения. В ЕС (данные «Опоры России») малый бизнес обеспечивает 70% рабочих мест в экономике, а США — и того больше. На 1000 россиян в среднем приходится 6 малых предприятий, в ЕС — не менее 30. Причем доказано, что этот малый бизнес часто оказывается более изворотливым при кризисах и прочих гадостях. Мало того, в его недрах чаще рождаются революционные новации, которые меняют облик мира.
Нам, кстати, тоже полезно было бы помнить, как в начале девяностых именно малый бизнес, можно сказать, напоил, накормил и одел страну в китайские пуховики. Сослагательное наклонение недопустимо, да и не хочется думать про то, как бы страна пережила крутые перемены, если бы челноки не натащили к нам еды и одежды.
Между прочим, к 1995 году около 60% всех наших частных предприятий были малыми (всего их было около 900 тысяч). Тогда много было романтичного и много — дурного. Но тренд намечался все-таки на развитие малого и среднего предпринимательства. Принято считать, что удар по нему нанес кризис 98-го года, но стоит прежде вспомнить еще, что в угоду политическим целям на пару лет раньше преференции были отданы монопольному бизнесу со всеми тогдашними залоговыми аукционами и прочими штуками. Потом последовала война за крышевание МСП, сначала между милиционерами и бандитами, а потом между силовиками разных ведомств. Тем не менее к началу 2000 года малый бизнес выжил и опять достиг численности периода середины девяностых. А вот с 2000 года число предприятий малого и среднего бизнеса стало сокращаться. Однако общий прирост численности давали индивидуальные предприниматели, которых нация еще исправно выделяла из себя.
Можно сказать, что на фоне всегдашних заверений в любви и заботе о малом бизнесе всех властей, которые были в России со времен Михаила Горбачева, фактически проводилась политика по его изничтожению. И она была эффективной. Вот только индивидуалы размножались. Так в этом году, кажется, и их удалось пригнуть. Пока правительство играет в дорожные карты, министерство труда предлагает не успокаиваться на достигнутом и ввести уголовную ответственность для тех, кто не вносит социальные платежи.
Председатель попечительского совета «Опоры России» Сергей Борисов говорит, что «нам еще предстоит осознать, что случилось, как мы зачистили от предпринимателей огромные территории». Это про то, что и без уголовной ответственности уже свершилось. Борисов же, кстати, рассказывает на сайте своей организации такую историю по теме взаимоотношений крупного и малого бизнеса: «Я видел… фирмы в Швеции: 15 человек работающих, порядка 40 станков, они выполняют заказы Volvo, Saab и прекрасно себя чувствуют… Мне один знакомый олигарх как-то сказал: «Может, и правильно, Сереж, что ты делаешь со своим малым бизнесом, но я буду сопротивляться этому как могу. Я не хочу, чтобы ты уводил у меня дешевую рабочую силу на свои малые предприятия»…
Надо заметить, что крупнейший российский бизнес тесно интегрирован с государством, не просто через устройство на хлебные места пенсионеров или малолеток из знатных фамилий, а и через молчаливое согласие подчиняться указаниям с верхушки вертикали. Фактически порой наши корпорации являются некой изуверской формой бюрократической собственности.
Стратегически очевидно, что без развития малого и среднего бизнеса, без того, чтобы этот бизнес был основным производителем ВВП, страна не может развиваться и просто содержать своих нуждающихся граждан. Это в вертикали понимают, но кто в России планирует завтрашние действия с прицелом на достижение долгосрочного стратегического результата, ведь всегда находятся неотложные актуальные задачи. Так проходит год, другой, десять и вдруг, как сейчас, деньги заканчиваются.
Теперь модно в спорах и рассуждениях вспоминать опыт Сингапура. Борисов вспомнил, как ответил Ли Куан Ю на его вопрос о том, как там всего добились. «Никакого крупного бизнеса в Сингапуре нет по сей день, это огромное созвездие самых разных мелких фирм, научных и производственных», — сказал Ли Куан Ю.
Мы не маленький Сингапур, можем позволить себе иметь громадные корпорации. Но точно не можем позволить другого — не иметь такого малого и среднего бизнеса, чей вклад в ВВП был бы не меньше 50–60%. Пока, по данным Росстата, в общей сложности малый и средний бизнес производит 23,6% от выручки всего российского бизнеса.
Впрочем, и по этому поводу власть исправно выдает хорошие пожелания, президент Путин вот говорил, что «…мы должны двигаться в этом направлении». Это он сказал в ноябре 2012-го. Теперь мы видим итоги сделанного в первом квартале 2013-го.
