Цивилизация
Сергей Магнитский погиб в тюрьме в 2009 году, 16 ноября. Ему было 37 лет. Очень многим сообразительным людям, и прежде всего предпринимателям, в день его гибели стало понятно, что крест на могиле Магнитского станет памятником российскому бизнесу вне зависимости от его, Сергея Магнитского, волеизъявления. И, уж что совершенно точно, гибель юриста поставила крест на всем российском правосудии.
Вторая годовщина гибели Сергея Магнитского была встречена отечественным правоприменительным сообществом следующим образом. За несколько месяцев до даты промелькнула какая-то надежда на справедливость: в СК при МВД РФ (ныне Следственном департаменте МВД) случилась масштабная перетряска. Был передвинут в сторону и вверх глава СК генерал Аничин; его заместитель генерал Матвеев был также передвинут, но не вверх, а просто отодвинут в сторонку; зато другой зам, генерал Алексеев, перебрался в Генпрокуратуру на место застрелившегося прокурора Сизова, надзиравшего за ФСБ. Саму Генпрокуратуру начавшаяся перетряска не задела вовсе. Главу следственной группы, которая занималась делом Магнитского, одиозную и многократно публично обвиненную во взяточничестве полковника Наталью Виноградову поначалу даже не допустили к переаттестации, однако позже просто понизили в должности, а к ноябрю полностью восстановили все ее карьерные потери.
Тюремщики отделались легким испугом, а дослужившиеся до почетной пенсии ушли на заслуженный отдых.
Тюремные безобразия продолжаются и множатся, и никому до них особо нет дела, кроме горстки родственников умирающих людей. Убить человека в тюрьме по-прежнему очень легко, достаточно запереть его в прогулочном дворике часиков на 10-12, и гнойная двусторонняя пневмония сама сделает свое дело, и даже следов не останется. Жалкий воз тюремный медицины и поныне там же, где был и при Магнитском. Подискутировали немного о проблеме передачи ее из ФСИН в Минздрав, да и забыли. Нескольких медиков, имевших отношение к гибели Магнитского, чуть припугнули уголовным делом, да и оставили в покое.
Сегодня судьи Тверского районного суда — Сташина, Ухналева, Криворучко — успешно продолжают свою смертоносную работу. В их руках тяжело больные люди: Наталья Гулевич, лишившаяся в тюрьме жизненно важного органа, Станислав Канкия, перенесший многочисленные инсульты. И Гулевич, и Канкия обвиняются в совершении экономических преступлений, они не осуждены, но много месяцев содержатся под стражей, медленно и мучительно умирая. И происходит это на наших глазах, в самом центре столицы нашей родины.
А чуть наискосок, в Пресненском суде города Москвы, наоборот, свершился акт гуманизации нашего правосудия: судья Васюченко отпустила восвояси рецидивиста Владимира Тюрина, который приболел в тюрьме, немного там посидев. Тюрин был судим трижды: в 1974 году — за соучастие в групповом изнасиловании, в 1980-м — за соучастие в квартирной краже и злостное хулиганство, в 1985-м — за вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность. В 1999-м в отношении Тюрина было возбуждено уголовное дело по факту подделки и использования загранпаспортов, однако дело почему-то закрыли. В ряде европейских стран Тюрин считается лидером братской ОПГ, его выдачи требовала Испания. Испанское правосудие инкриминирует Тюрину легализацию и отмывание денежных средств, полученных преступным путем, и организацию преступного сообщества.
Акт невиданной гуманизации пытливые наблюдатели связали с тем, что приболевший Тюрин является гражданским мужем оперной певицы Марии Максаковой, по удачному стечению обстоятельств видного члена «Единой России».
За две недели до перевода Тюрина под домашний арест солистка оперной труппы Мариинского театра Мария Петровна Максакова-Ингенбергс была введена в члены общественного совета при МВД РФ.
Общественный совета при ГУ МВД по г. Москве возглавляет заступница за ежеминутно попираемые права российских силовиков, лидер правозащитного движения «Сопротивление» Ольга Костина, супруга начальника управления по внутренней политике администрации президента России Константина Костина.
За прошедшие два года правоприменители сделали для себя следующие практические выводы:
1. «Дело Магнитского» так и не расследовано, хотя речь идет о рекордных суммах хищений из российского бюджета. Стало быть, можно продолжать беззаветно отдаваться невинному занятию освоения казенных денег.
2. Прокуроры, судьи и следователи могли убедиться в собственной безнаказанности и сделать вывод о выгодности поступающих предложений о недожитии имярека до его, имярека, публичного выступления на суде.
3. Сообразительные судьи и их просвещенные новыми открытиями собратья поняли: надо сажать финансовую публику с целью личного обогащения на этапе торговли за судьбу уголовного дела в отношении предпринимателя. А когда он пройдет процесс обезжиривания, можно доводить дело и до суда.
4. Публичные разоблачения ничего не значат.
5. Поправки в УК и всяческая президентская либерализация ничего не значат, президент Медведев не рассматривается судьями и прокурорами как сколько-нибудь значимая фигура.
6. С кем угодно можно сделать все что угодно, если в этом есть финансовый смысл.
7. Мировое общественное мнение для российской власти — пустой звук.
8. Моя мама, моя жена, моя любовница и мои дети гордятся мной как добытчиком и ставят меня в пример подрастающему поколению.
Им не стыдно, им не страшно, им не совестно. Власть гордится ими, церковь ласково улыбается в бороду. А широкой публике вообще наплевать на все это дело с высокой колокольни.
Уничтожают бизнес? Правильно, там ворье на ворье. Убивают? Ваську Косого вон тоже третьего дня кореша порезали, и никто не вопит о трагедии простого человека Васьки, потому что Васька не проплатил, он человек бедный. Уезжают? Скатертью дорога иностранным наймитам. Страна катится в тартарары? Вот ведь до чего довели ее бизнесмены, наймиты и брюнеты.
