Цивилизация
Похоже, мы на пороге нового явления: наряду с социально-ответственным бизнесом должен народиться еще и бизнес инновационно-ответственный. В отсутствие ответственной хоть перед кем-нибудь власти. Хотя еще Адам Смит писал в 1776 году: «Не от благожелательности мясника, пивовара или булочника ожидаем мы получить свой обед, а от соблюдения ими своих собственных интересов».
Если страна хочет получить «обед», ее власть должна защитить «собственные интересы» предпринимателей.
Недавно в Сколково в рамках инновационного форума «Россия, вперед!» президент Дмитрий Медведев провел очередное заседание комиссии по модернизации и технологическому развитию экономики России. В ходе состоявшегося разговора прозвучала мысль о том, что не все зависит от внутренней мотивации бизнеса, но еще и от условий, в которых этот бизнес работает. Мотивация не зависит от этих условий? Т. е. бизнес может принимать решение, инвестировать или нет, вне зависимости от условий, в которых ему предстоит работать?! Тогда получается, что в нашей уникальной стране совсем не бытие определяет сознание.
«Бизнес бизнесу рознь, — пояснил глава государства. — В ряде случаев, если бизнес находится не в конкурентной среде, инновации ему не потребуются. Если бизнесу хорошо, то он и не будет вкладывать». Может быть, все обстоит как раз наоборот: бизнес может вкладывать средства в проекты тогда и только тогда, когда ему хорошо? В противном случае возникает парадокс: наш бизнес может заниматься инвестиционной деятельностью и инновациями только из-под палки. А еще говорят, что ремень — не лучшее средство для воспитания. Или все-таки «свобода лучше, чем несвобода»?
Конечно, если та или иная компания «в ряде случаев» находится вне конкуренции, а точнее, поставлена государством в привилегированное положение, то ей, может быть, инновации и вправду ни к чему. Видимо, глава государства поделился своими наблюдениями за теми компаниями, которые у него перед глазами. Вот только сколько у нас таких компаний и что это за компании? Ну, несколько государственных, пригосударственных и окологосударственных. Собственно, их в период кризиса даже пересчитали, чтобы точечно помочь, если что… А как же все остальные? Особенно малый и средний бизнес, которому до статуса монополиста не дорасти никогда?
В принципе, кто же будет спорить, что конкуренция — двигатель развития, однако все последние годы страна пестовала пресловутых «национальных чемпионов», которые, казалось, при такой поддержке, как спортсмены на допинге, вот-вот начнут побеждать всех в мировом масштабе. Помнится, был один (или не один?) замминистра из известного кадрового резерва, который говаривал, что наши компании должны конкурировать только на внешних рынках, поскольку не со своими же им сводить счеты, а потому государству нужно посильно содействовать укрупнению отечественных компаний.
Вот и доукрупнялись: «национальные чемпионы» есть, а победителей нет. Проиграли все, потому что для чемпионов инновационные игрушки лишние, а остальные компании сами лишние на этом празднике жизни.
Или, как недавно отметил президент Альфа-банка Петр Авен в интервью газете The Financial Times, связанные с государством группы ограничивают конкуренцию, инвестиционный климат в России ухудшается, и в экономическом смысле страна «возвращается к советским временам».
Бизнес боится не конкуренции со стороны своих собратьев, а самого государства. Можно, конечно, прикидывать шансы на инновационный прорыв в одном отдельно взятом Сколково, защищенном от произвола, как Красная площадь от погромов отрядами ОМОНа, а тем временем в стране, как свидетельствует глава Следственного комитета при прокуратуре (СКП) Александр Бастрыкин, продолжается жизнь подворотни: «Практика расследования уголовных дел о рейдерстве показывает, что почти во всех случаях помощь рейдерам оказывают чиновники органов государственной власти и местного самоуправления».
«Нулевые» стали «откатными» как с точки зрения нарастания застойных явлений (не поощрение частной инициативы, а укрепление государственных монополий и прямого вмешательства государства в экономику), так и непосредственно из-за расцвета рейдерства и коррупционной системы откатов.
Недавно об этом высоким стилем заговорил председатель Конституционного суда Валерий Зорькин: «Вам показывают бассейн и говорят: «Необходимо плыть в сторону модернизации. Альтернатив не существует. Упражняйтесь, наращивайте мускулатуру. Учитесь плавать». Вы воодушевляетесь, тренируетесь, накапливаете умение и силы. Наконец решаетесь прыгнуть в бассейн. Подходите к его бортику и видите, что бассейн кишит хищниками — стаями пираний, акулами и так далее. Будете ли вы в этом случае прыгать в бассейн? Вопрос, увы, риторический».
Кстати об акулах и реакции властей. В связи с нападениями акул-людоедов министерство экологии Египта в сотрудничестве с Минтуризма немедленно взялось разрабатывать инструкции для гостиниц и центров подводного плавания, которые должны обезопасить туристов в море. Пляжи Шарм-эш-Шейха были закрыты для купания, состоялись экстренные заседания российско-египетской рабочей группы, на которой обсуждались меры безопасности россиян, а те начали отказываться от туров в эту страну. И вся это круговерть «всего лишь», как сказали бы наши циники, из-за четырех пострадавших. Да наши предприниматели на такие жертвы и внимания бы не обратили!
На слуху нескончаемая вереница дел — Ходорковского, Магнитского, Янечека, Рощина, Гуцериева, Чичваркина, Трифоновой и многих, многих других. Для предпринимателя, если рвануло рядом, это ясный сигнал: пора сворачивать дело.
Казалось бы, в прошлом году уменьшили число проверок для предприятий, а в этом — смягчили наказание для подозреваемых в пресловутых «экономических преступлениях». Да вот беда: вместо того чтобы решать перезревшие проблемы комплексно, поправки вносятся порциями, а потому УК и УПК все больше напоминают лоскутное одеяло и мало что меняют на практике.
Вместо научной дискуссии и учета мнения ведущих юристов и экономистов формируются получиновничьи рабочие группы по подготовке соответствующих законопроектов из представителей МВД, прокуратуры да Следственного комитета, а подготовленные экспертами предложения откладываются в долгий ящик. В разработке правоохранительными органами законодательства «для себя» скрывается хорошо известная опасность: самореформироваться обычно затруднительно — не все умеют, как Мюнхгаузен, вытаскивать себя за волосы. Впрочем, «если звезды зажигают — значит, это кому-нибудь нужно».
Президент Дмитрий Медведев продолжает надеяться «хотя бы частично заблокировать возможность для коррумпированных сотрудников правоохранительных органов использовать посадки в тюрьму в рейдерских целях»: «Мы все знаем, таких примеров достаточно. Сажают сначала в «зиндан» по наводке конкурента, а потом выпускают оттуда за «бабки»… Этот беспредел пора завершать».
Однако беспредел завершаться не желает, а ситуация продолжает ухудшаться, образуя метастазы в регионах: «экономические» дела по-прежнему пачками фабрикуются только для того, чтобы сделать их затем предметом торга между сотрудниками правоохранительных органов и подследственными.
По оценкам, всего 10—16% заведенных милиционерами уголовных дел по экономическим статьям заканчиваются судебным решением, остальные 84—90% экономических дел либо не раскрываются, либо не доходят до суда, либо разваливаются уже в ходе судебного процесса.
Например, по статье 171 УК РФ «Незаконное предпринимательство», согласно официальной статистике, количество возбужденных дел в разы превышает количество дел, переданных в суд, а число реально осужденных по этой статье за последние годы составляет примерно 10—12 тысяч человек. Или, как говорят иные, «всего 10—12 тысяч». Вот если бы среди этих тысяч были их родственники или хотя бы близкие знакомые…
Если отвлечься от личной трагедии этих людей, это еще и тысячи убитых бизнесов. Без головы только курица бегает. И то недолго. А убитый бизнес — это ликвидированные рабочие места, налоги в бюджет и т. п. Даже действительно провинившийся предприниматель должен свое отработать и рассчитаться со всеми долгами, а для этого оставаться на свободе. Иначе получается как в поговорке: «отморожу себе уши бабушке назло» — борьба за справедливость и примерное наказание предпринимателей (более жестокое, чем убийц) оборачивается еще большей несправедливостью. Как если бы пересажали всех алиментщиков и платить алименты стало некому.
Иногда, чтобы сокрушить бизнес, вовсе не нужны такие радикальные меры, как посадки, довольно «поупражняться» в проверках с парализующей любой бизнес выемкой документов, которую в России любят сопровождать еще и «маски-шоу». И дальше начинается «эффект домино»: убытки компаний, попавших под горячую руку правоохранителей, бьют по их смежникам.
Сколько это стоит? Ущерб от состоявшихся в начале ноября обысков в Национальном резервном банке владелец и председатель совета директоров банка Александр Лебедев только для своего банка оценил в 1,5 млрд рублей. Причем такие сумасшедшие деньги были выброшены на ветер буквально мимоходом: у проводивших обыски правоохранителей к самому НРБ претензий не было, а поводом стало уголовное дело о выводе активов из обанкротившегося во время кризиса банка «Российский капитал», санацией которого как раз и занимался НРБ. Ни одно доброе дело не остается безнаказанным.
Становление предпринимательства в современной России происходило в сложных экономических и правовых условиях, в несовершенном правовом поле, когда массив законодательства был построен на понимании экономики как плановой, основанной исключительно на государственной собственности, которую государство защищало от собственности частной, зачищая последнюю в том числе и путем прямых уголовных репрессий. И даже после того, как в ходе рыночных реформ 90-х государство на законодательном уровне признало право частной собственности, включая право вести на ее основе предпринимательскую деятельность, общая идея «криминальности» частного бизнеса продолжила свое существование как в государственном, так и в обыденном сознании.
Атавистическое негативное отношение к частному предпринимательству было подкреплено и тем, что формирование рыночных институтов подчас опережало формирование соответствующего законодательства, выводя тем самым обычные предпринимательские действия за формальные рамки, определяемые законом. В частности, на каждом министерском углу идут разговоры о борьбе с административными барьерами, об излишних видах лицензируемой деятельности и необходимости их сокращения, но за работу без лицензий, которые назавтра уберут, сегодня еще могут успеть посадить!
Казалось бы, ну, что такое несколько тысяч посаженных предпринимателей в масштабах страны? Однако важно не посадить всех без разбору: чтобы не ушли от кары виноватые, обычно стараются ни в коем случае не погубить невиновных! Потому что
конкретные жертвы полицейского самоуправства производят на конкретных предпринимателей куда более тягостное впечатление, чем думают иные чиновники. Как жертвы акул с Красного моря на вменяемых туристов. А это наносит тяжелейший экономический ущерб экономике: тут вам и бегство капитала из страны, и «утечка мозгов».
Вернемся к «экспертному заключению» Зорькина: «Признаем, что в условиях неснижающейся криминализации социально-экономической среды у граждан нашей страны исчезает главный стимул к любой здоровой предпринимательской, инновационной, социальной активности. И уж тем более стимул к решению задач технологической, инфраструктурной, управленческой модернизации национальной экономики. Признаем, что эти стимулы исчезают хотя бы (и прежде всего) потому, что огромная часть экономических и социальных результатов, получаемых личностью, предприятием, организацией, присваивается или просто уничтожается организованным криминалом».
Так что пока не до инноваций: как говорится, не до жиру — быть бы живу. Нашим предпринимателям для защиты от полицейско-чиновничьего беспредела косметические полумеры вместо полноценного реформирования УК — что мертвому припарка.
Автор — старший научный сотрудник ИМЭМО РАН.
