Цивилизация
После обвинений в адрес СМИ в «пособничестве терроризму» со стороны Бориса Грызлова и Сергея Миронова на встрече лидеров думских партий с президентом Дмитрием Медведевым в недрах «Единой России» родилась и соответствующая законодательная инициатива. Единоросс Роберт Шлегель (в свое время он прославился отклоненным законопроектом, дававшим власти право без суда закрывать средства массовой информации за «клевету») внес на рассмотрение нижней палаты парламента поправку в закон о СМИ, предусматривающую запрет на любое воспроизводство в средствах массовой информации заявлений террористов. По словам парламентария, международный терроризм является одной из самых страшных угроз современного мира, и первоочередной задачей государства является предотвращение развития панических настроений и пресечение попыток дестабилизации. «Следует отметить, что ответственность за стабилизацию несут не только органы государственной власти, но и общественные организации, представители гражданского общества и не в последнюю очередь средства массовой информации», — считает автор законопроекта. Между тем СМИ публикуют заявления террористов, что представляется недопустимым, добавляет он. «Я считаю, что террористам нельзя давать слово в средствах массовой информации. Например, недопустимо, чтобы крупнейшие издания и информагентства предоставляли трибуну убийце и террористу Доку Умарову, находящемуся в федеральном розыске», — написал г-н Шлегель в своем интернет-дневнике после внесения законопроекта в Госдуму. По его мнению, «новости о боевиках должны сводиться к сообщениям об их уничтожении». Если говорить по существу,
новый законопроект депутата Шлегеля является в лучшем случае бессмысленным, а в худшем — просто опасным.
Во-первых, после 99,9% терактов, происходящих в России, террористы вообще не делают никаких заявлений. Во-вторых, единственными заявлениями террористов можно считать сообщения, появляющиеся на сайтах кавказского подполья, находящихся за пределами России. Технические способы сделать эти конкретные сайты совершенно недоступными для наших пользователей, возможно, существуют. Но к собственно российским СМИ никакого отношения это все равно не имеет. К тому же за интервью с террористами уже действующее российское законодательство предусматривает санкции для СМИ вплоть до их закрытия после двух официальных предупреждений. Но таких интервью давно никто не публикует, хотя бы по той простой причине, что их не у кого брать: уничтоженные недавно Анзор Астемиров и Саид Бурятский, равно как и Доку Умаров, к трибуне в российских СМИ как-то не стремились.
После теракта в Москве практически все российские СМИ, естественно, сообщили, что Доку Умаров сначала приписал взрывы в московском метро ФСБ, а потом взял ответственность на себя, назвав их местью за убийство мирных жителей, собиравших черемшу на границе Ингушетии и Чечни (к слову, факт этого убийства был официально признан руководителями Ингушетии и Чечни). По логике Шлегеля, СМИ не должны были писать, что Доку Умаров взял ответственность за теракты на себя. То есть просто держать общество в неведении.
Что такое не сообщать о неприятных для власти событиях, хорошо известно по советскому опыту.
В СССР средства массовой информации не сообщали, например, о крупных авиакатастрофах (самый знаменитый пример — гибель футбольного клуба «Пахтакор» при столкновении двух самолетов в воздухе, про которую в советских СМИ появились коротенькие сообщения через две недели после случившегося, и то только потому, что исчезновение футбольной команды во время идущего чемпионата страны утаить было невозможно). А квинтэссенцией запрета на освещение трагедий и катастроф стал Чернобыль. О крупнейшей в истории атомной энергетики аварии советские люди, в том числе из мест, близких к зоне заражения, в 1986 году могли узнать только по «зарубежным голосам». И дети обычных родителей как ни в чем не бывало продолжали ходить в школу, участвовали в первомайской демонстрации в Киеве, хотя улицы города уже поливали водой с непонятной пеной — шла дезактивация. Люди были в панике, потому что им никто не предоставлял достоверной информации. Так что
депутат Шлегель просто предлагает вернуться к печально известным советским информационным стандартам.
В случае с терроризмом да еще при наличии мирового интернета и доступа многих россиян к иностранным СМИ утаить информацию о терактах, в том числе о заявлениях террористов, если они прозвучали, совершенно невозможно. Если идти по этому пути, надо просто запрещать телевидению, радио и газетам сообщать о самих терактах. Но такой запрет автоматически будет увеличивать панику среди населения, не имеющего доступа к современным информационным ресурсам. Но, повторим, при наличии интернета (по крайней мере, в Москве с этим точно проблем нет) население все равно быстро узнает, что произошло. А задача, более того, профессиональная обязанность СМИ еще и рассказывать населению, почему случился теракт, как идет расследование, что делает государство для предотвращения подобных преступлений. Поэтому если кто-то взял на себя ответственность за взрывы, СМИ просто обязаны сообщить об этом как раз в интересах безопасности населения. Причем независимо от того, насколько правдивы подобные заявления. Взрывы в полном информационном вакууме у любого нормального человека, наоборот, вызывают еще больший ужас, чем если он обладает хотя бы минимальной информацией о возможных мотивах и организаторах этих преступлений.
Так что устраивать новый «информационный Чернобыль» под предлогом заботы о стабильности в стране и безопасности граждан вредно как раз с точки зрения стабильности и безопасности. К тому же современные способы распространения информации делают реализацию таких планов практически нереальными.
