Государственный обвинитель потребовал приговорить Дениса Евсюкова, бывшего начальника ОВД «Царицыно», к пожизненному тюремному заключению. Учитывая резонанс, который получило дело майора, это самое строгое из возможных на сегодня в России наказаний вряд ли будет воспринято общественным мнением как чрезмерное. Скорее, наоборот. И
возгласы о том, что устроивший пальбу в московском супермаркете майор (двое погибших, семь человек ранены) заслуживает высшей меры, за прошедшие после трагедии месяцы раздавались из уст не только потерпевших, но и участников всевозможных неформальных опросов.
Видимо, понимая, что ждать жалости от народа не стоит, Евсюков и отказался от суда присяжных, предпочтя ему суд профессионалов. Окажутся ли снисходительнее профессионалы и повлияют ли на них оправдания самого подсудимого и аргументы его защиты, покажет дальнейший ход процесса.
Но один вывод из дела Евсюкова сделать можно уже сегодня: показательным оно не стало. Никто ― ни руководство МВД, ни рядовые сотрудники правоохранительных органов, несмотря на многие произнесенные с высоких трибун речи, сотни наверняка проведенных внутренних «проработок» личного состава, ― никаких выводов не сделал, ничего не понял и ничего в своей работе не поменял.
Хроника преступлений, совершенных людьми в милицейской форме уже после апрельской бойни в супермаркете «Остров», ужасает.
Застреленный тувинским гаишником якобы в порядке самообороны подросток, до смерти забитый оперативниками у столичного метро «Кузьминки» абхазский юноша, умерший после истязаний в томском медвытрезвителе журналист, избитый екатеринбургскими милиционерами профессор консерватории, московский подполковник милиции, расстрелявший из травматического пистолета снегоуборщика, и южносахалинский милиционер, выбивший из такого же пистолета глаз парню, бросившему в него снежок…
Это, увы, только малая доля «противоправных деяний» тех, кто должны защищать это самое право, порядок и граждан. Деяний, которые, безусловно, отличаются от евсюковских. Но лишь размахом. Убили и ранили не несколько человек, а одного, ну двоих, да и не убили вовсе, а так, побили в воспитательных целях и только в порядке самозащиты. А если и убили, то исключительно по неосторожности.
Если кому-то это кажется преувеличением, то достаточно ознакомиться с приговором по делу тувинского гаишника Борбак-оол Баира, который не только убил остановленного им на трассе юного водителя (и ранил девушку-пассажирку), но и оклеветал убитого, подбросив ему игрушечный пистолет и уверяя, что тот сам целился в него, а он вынужден был обороняться. Гаишник, убийца и клеветник, получил всего год и три месяца колонии-поселения, поскольку, как решил суд, убил не со зла, а по неосторожности.
Так же «неосторожненько» палкой от гардин призывал к порядку журналиста Константина Попова работник томского медвытрезвителя Алексей Митаев. А коллеги 26-летнего милиционера, теперь объясняющего свою чрезмерную служебную ретивость неладами в семье (этот же аргумент сначала активно использовала и защита Евсюкова), никак не отреагировали на крики истязаемого человека. Возможно, потому что такие методы работы ― норма, повседневность.
Повседневность, которую министр внутренних дел Рашид Нургалиев изменить явно не в состоянии. «Нургалиев тебе не поможет», ― приговаривал, избивая пианиста Сергея Белоглазова ногами, остановивший его для проверки документов свердловский страж порядка.
Нургалиева в отделении милиции, куда прапорщик доставил профессора, не оказалось, но находившиеся там милиционеры продолжили наведение порядка такими же методами ― избиением, отъемом денег и ценностей.
И методы эти, похоже, остаются неизменными, несмотря на то что не только дело Евсюкова, но все больше других случаев милицейского беспредела становятся достоянием не только закрытых донесений по начальству, но и широкой общественности.
И всякий раз милицейская каста выдает провинившимся блестящие характеристики и находит массу смягчающих их вину аргументов. Возможно, потому их товарищам кажется нормальным избивать дерзко ответившего или отказавшего предъявить паспорт прохожего, бороться с нарушителем ПДД с помощью пистолета и, как Евсюков, разряжаться после непосильных трудов, паля из табельного оружия.
Если бы выстрелы Евсюкова не прозвучали так громко, что были услышаны в самом Кремле, стали причиной смены руководства московского ГУВД и заставили президента объявить о реформе МВД, то не исключено, что и у бывшего начальника ОВД «Царицыно» были бы шансы отделаться куда более мягким наказанием.
Во всяком случае, сразу после ареста майора обыватели, обсуждавшие случившееся на многочисленных форумах, были уверены, что «товарищи по оружию» найдут способ спасти своего коллегу от заслуженного наказания. А уж как ― признав его невменяемым или как-то иначе ― детали. Ведь, в конце концов, и Евсюков «шалил» не в первый раз. Пусть не паля в супермаркете, а всего лишь, если судить по показаниям работников магазина, бесплатно затовариваясь продуктами. Да и прочие герои МВД, попавшие в криминальную хронику, вряд ли раньше отличались кротким нравом и примерным поведением. Просто на мелкие эксцессы, на то, что не стало достоянием публики, никто не обращает внимания.
«Таких, как майор Евсюков, в российской милиции большинство», ― так, согласно проведенному «Эхом Москвы» в мае 2009 года опросу, считают почти 80% голосовавших в интернете и 90% звонивших по телефону.
Это мнение репрезентативным, конечно, являться не может. Но, даже согласно настоящему, вциомовскому опросу, проведенному в сентябре прошлого года, треть населения считает, что «насилие и другие нарушения закона постоянно встречаются в практике стражей правопорядка».
Просто не все так оглушительно стреляют. Евсюков отнюдь не жертва. Но власти явно хотят сделать его «барашком на закланье» общественному мнению. Искупительной жертвой, которая покроет грехи не только всех прочих преступников в милицейских мундирах, но и позволит и дальше вяло изображать реформу системы МВД, подписывая все новые документы и произнося все более пафосные речи. А тем временем новые евсюковы будут стрелять, избивать, пытать. А попавшись, предъявлять отличные служебные характеристики и получать минимальные сроки.