Цивилизация
Премьера экранизации романа Дэна Брауна «Ангелы и демоны», поставленная Роном Хауардом, прошла в Италии в начале мая. В середине месяца фильм выходит на экраны в США, Европе и России. В Риме его показали в 15 минутах езды от Ватикана, где и разворачиваются главные события. Но
реакция католической церкви на этот раз была весьма сдержанной, никакими бойкотами (как это случилось с предыдущим детищем Брауна – Хауарда «Код да Винчи») Ватикан не угрожал. А пресс-секретарь папы Федерико Ломбарди в ответ на вопросы журналистов отделался шуткой: «Я буду комментировать фильм только в том случае, если съемочная группа на 10 лет подпишется на нашу официальную газету».
И даже несколько оправдался за то, что съемкам фильма в Риме чинились препятствия. Мол, обычно мы предварительно читаем сценарий, но в случае с Брауном это показалось лишним.
Чем же объясняется такая реакция на фильм, который не в лучшем свете выставляет историческое прошлое католицизма и плетет свой кровавый сюжет вокруг события, к которому католики относятся с благоговением, – выборам нового понтифика.
Проще всего объяснить ее тем, что
Ватикан понял: поднимая волну протеста, он лишь подогревает интерес к спорному произведению. Это, собственно, и случилось с «Кодом». Вялый и скучный фильм, совершенно не тянущий на блокбастер, посмотрело рекордное число зрителей.
Всем, включая католиков, было любопытно узнать, что же такое выкинул Голливуд, что влиятельнейшие кардиналы, включая нынешнего госсекретаря Ватикана Тарчизио Бертоне, взъярились не на шутку. Однако причина не только в этом. Создатели фильма на сей раз сделали ставку не на скандал, а на попытку диалога с церковью. Конечно, в той мере, в какой это позволяет специфический жанр криминального триллера.
Начать с того, что «Ангелы и демоны», которые были написаны за несколько лет до оглушительного успеха «Кода да Винчи», подаются на экране в виде сиквела. Это позволяет сценаристам и режиссеру уже с первых кадров задать примирительную ноту. Беспощадного разоблачителя секретов Святого престола гарвардского профессора Роберта Лэнгдона на этот раз зовут в Ватикан, чтобы он помог спасти его от страшной беды. На конклаве, избирающем нового папу, похищены четыре основных претендента на папскую тиару, и ответственность за содеянное берет на себя тайный орден иллюминатов, который католическая церковь жестоко преследовала за верность науке. Профессор в шоке, по его высокоученым соображениям, орден давно приказал долго жить. И вот – на тебе. Мстит вековым врагам, да еще с применением новейших научных средств: под Ватикан заложен контейнер с антивеществом, которое рванет так, что мало не покажется. Антивещество произвели на Большом адронном коллайдере (где же еще!), поэтому профессора-гуманитария сопровождает в его благородной миссии очаровательная дама-естествоиспытатель. Они споро разгадывают иллюминатские символы, зашифрованные в восхитительных творениях Бернини (тайного иллюмината), и разоблачают преступников. Наука в своих лучших проявлениях спасает религию от идеологического и физического разрушения. В финале Лэнгдону от лица нового папы, спасенного им от злодейского утопления в Фонтане четырех рек на Пьяцца Навона, вручают рукопись Галилея (конечно же, иллюмината) прямо из ватиканских архивов, в которые не пускали несколько лет в наказание за прошлые грехи (см. «Код да Винчи»). Теперь второй том его монументального труда об истории ордена будет написан. Прелестная создательница антивещества сопровождает его на аудиенцию в черной кружевной косыночке, в каких посещают храмы верные католички. Нет, науке и религии вовсе не обязательно стремиться к взаимоуничтожению. В этом мире есть дела и поважнее.
Кроме этого главного шага навстречу Ватикану сценаристы фильма сделали и шажки поменьше (благо Дэн Браун не сопротивлялся). Они убрали из сюжета такие головокружительные нелепости, как зачатие покойным папой сына с помощью искусственного осеменения, избрание сразу двух пап и т. д. и т. п. Заодно решили не расстраивать и мусульман, превратив романного убийцу ассасина в тривиального международного киллера с подчеркнуто неарабской внешностью. И в порыве доброй воли выступили апологетами здорового образа жизни, показав на примере Лэнгдона, что утренние заплывы в гарвардском бассейне способны превратить кабинетного ученого почти в Джеймса Бонда, а страсть к курению может лишить ражего швейцарского гвардейца молодой прыти. В конечном итоге ни при чем оказались и иллюминаты. Поскольку их злодейский заговор созрел совсем в иной голове.
Единственной группой лиц, на которых не распространилась благожелательность создателей фильма, оказались историки религии, к числу которых принадлежит главный герой. Именно в уста гарвардского профессора они вложили такие речи, которые любой его коллега, мало-мальски знакомый с историей вопроса, может счесть результатом нервного срыва.
Тайный орден иллюминатов, учрежденный профессором права Инголштадского университета Адамом Вайсхауптом в Баварии 1-го мая 1776 года, уже по этой простой причине не мог включать в свои ряды таких персонажей, как Галилей и Бернини, и заниматься сооружением тайных знаков по всему барочному Риму.
Да, иллюминаты короткое время были довольно влиятельны, в их ряды входили Гете и Гердер, но ученых-естественников среди них не было. Разве что Гете, но мы его все-таки ценим за другое. Да, иллюминаты были сторонниками просвещения (о чем свидетельствует само их название), развивали идеи Канта и имели проблемы с католической церковью, которая в ту пору царила в Баварии. Но никакие страшные инквизиторы не выжигали им клейма на груди. Кого-то оштрафовали, кого-то выслали, кто-то отсидел пару месяцев в тюрьме. Вот и все.
Справедливости ради замечу, что миф, сочиненный Брауном на потеху публике, вряд вызвал бы у реальных иллюминатов большие нарекания. Они и сами были не прочь насочинять о себе всяких небылиц. К примеру, что в их рядах числились Ной, Иоанн Креститель и последний шахиншах Персии из династии Сасанидов Йездегерд III. Вайсхаупт в письме приятелю называл это «невинной ложью», замечая, что никто не будет вступать в тайный орден, если он не основан во время оно.
Аура древней таинственности по-прежнему влечет публику. Правда, тайны сильно обмелели. Раньше они лежали в основе мистериальных орденов, а теперь – триллеров.
И если эти продукты масскульта не слишком затрагивают вещи сущностные, их готов потерпеть и Ватикан. К тому же посещение римских церквей, по которым сломя голову носятся герои фильма, после выхода его на мировые экраны наверняка возрастет.
