Цивилизация
История с убийством Сулима Ямадаева, последнего из братьев Ямадаевых – Героев России, которые активно помогали федеральной власти закончить чеченскую войну, очень показательна.
Вторые сутки официальные власти выдают столь же противоречивую информацию, что и неофициальные лица. Убит, не убит, Сулим или кто-то другой…
Путаницу можно было бы объяснить тем, что случилось это все на территории другого государства. Если бы официальные лица так же не путались бы в информации всякий раз, когда убивали кого-то из видных чеченцев, даже когда это случалось в центре Москвы.
Такая же невнятица была, когда в конце 2006 года на Ленинском проспекте в Москве убили экс-командира отряда «Горец» Мовлади Байсарова, и когда в сентябре прошлого года едва ли не под окнами премьер-министра Путина расстреляли другого Героя России, старшего брата Сулима – экс-депутата Госдумы Руслана Ямадаева.
Ни убийцы, ни заказчики убийства Руслана Ямадаева до сих пор не найдены. История с Байсаровым и роль в ней федералов до сих пор остается неясной (официальная версия: объявленный в розыск в Чечне и скрывавшийся в Москве Байсаров был застрелен сотрудниками чеченского УБОПа, поскольку при попытке задержания собирался взорвать гранату).
Роднят все эти убийства несколько обстоятельств. Все погибшие были оппонентами нынешнего президента Чечни Рамзана Кадырова. Федеральные власти всякий раз демонстрируют если не индифферентность, то отстраненность от случившегося. Охота на Байсарова, как уверяли осведомленные лица сразу после убийства, оказалась успешной, потому что его «сдали» федералы: с экс-командира «Горца» было снято оперативное прикрытие ФСБ после того, как он решил дать показания военной прокуратуре о происходящем в Чечне. Похожим образом «сдали» и Сулима, позволив чеченскому руководству переформировать батальон «Восток» и уволить только что доблестно воевавшего во главе своего отряда в Южной Осетии Ямадаева в запас.
Федеральные власти явно избрали тактику невмешательства в кадыровские дела и давно не мешают Кадырову по-своему обустраивать внутреннюю «вертикаль власти», вытесняя с чеченского поля одного за другим всех несогласных, оппонентов, явных и потенциальных, вчерашних, сегодняшних, а возможно, и завтрашних.
И несмотря на хронологическое совпадение – в Сулима в Дубае стреляли именно тогда, когда в Москве готовили последние бумаги для Национального антитеррористического комитета по вопросу об отмене режима контртеррористической операции (КТО) в Чечне, – члены НАК, собравшись во вторник на заседание, ничуть не усомнились в своевременности и правомочности постановки этого вопроса Кадыровым.
Сам Кадыров после заседания заявил, что предложение об отмене КТО поддержано НАК. Представитель НАК, в свою очередь, сказал агентству «Интерфакс», что «вопрос о возможном завершении контртеррористической операции на территории республики будет проработан аппаратом НАК совместно с ФСБ, МВД и Министерством обороны с целью оптимизации работы по противодействию терроризму. После проработки этот вопрос будет доложен президенту РФ».
Впрочем, это не отражение вдруг возникших у федеральных властей сомнений в обоснованности снятия контроля над Чечней (многие комментаторы сразу после сообщения об убийстве Сулима говорили, что оно невыгодно Рамзану, потому что может привести к отказу центра от отмены КТО), а вполне ожидаемая бюрократическая волынка. И говорит она, скорее, о продолжении давно ведущейся торговли Москвы и Грозного по условиям отмены КТО.
Москве настолько удобно общение с Чечней через «одно окно», кадыровское единоначалие настолько соответствует федеральной властной модели, что
при условии соблюдения Кадыровым приличий в виде публичной лояльности центру Кремль будет закрывать глаза на все, что происходит в республике или как-то связано с ней. Касается это простых чеченцев или Героев России.
«То, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказанию и для блага государства». Пока будет действовать эта или похожая формула договора Рамзана Кадырова с Владимиром Путиным, Рамзан – вне конкуренции и вне подозрений. И участие Москвы в чеченских делах будет сводиться к протоколу: «дело взято под особый контроль Генпрокуратуры РФ», «МИД России следит за ситуацией»… Независимо от того, отменит ли президент Медведев режим КТО или нет.
