Цивилизация
Насколько США сегодня могут считаться независимыми с финансовой точки зрения? Учитывая финансовый кризис и новые очаги политического напряжения во всем мире, вопрос актуальный. При внимательном взгляде на происходящее выясняется, что финансовая независимость весьма ограничена.
Америка уже много лет импортирует больше, чем экспортирует. Если бы курс был плавающим, то доллар бы падал до тех пор, пока экспорт из США не стал бы конкурентоспособным, а импорт слишком дорогим. Это привело бы к сокращению дефицита торгового баланса, вплоть до нуля. Однако промышленные страны Азии держат фиксированный (или полуфиксированный) курс своих валют относительно доллара, поскольку их центральные банки покупают ценные бумаги в долларах, чтобы избежать обесценивания. Это делается для того, чтобы подпитывать рост через экспорт товаров, который, в свою очередь, благодаря растущей эффективности производства модернизирует азиатские экономики. Дефицит США превращается, таким образом, в кредиты растущих промышленных и сырьевых (прежде всего нефтяных) стран в форме американских государственных ценных бумаг или аналогичных бумаг, выпущенных агентствами или компаниями, которые эмитируют облигации под ипотечные кредиты вроде небезызвестных «Фанни» (Fannie Mae) и «Фредди» (Freddie Mac).
Квота финансовых активов США в руках иностранцев постоянно растет. И здесь начинаются проблемы. Иностранцы, держащие огромное количество финансовых активов США, – в основном индустриальные азиатские страны и нефтяные державы. В этих странах правят автократии. США не только задолжали автократиям, но к тому же должны не частному сектору, а государственному.
Этот фактор, приобретающий геополитический характер, не имеет большого значения до тех пор, пока эти закупки ограничены. Но он становится проблемой, когда доля держателей такого рода достигает трети всего государственного долга и одной пятой долга агентств, как это происходит сегодня. Основные кредиторы американцев – китайцы, держащие около двух триллионов долларов. Российский резервный фонд составляет более 500 миллиардов долларов (четверть от китайских резервов) и около половины его вложено в финансовые активы в США. Доля американских бумаг в руках развивающихся стран не только велика, но и постоянно растет, поскольку дефицит торгового баланса США не снижается и, следовательно, год за годом наращивает внешний долг.
Чтобы лучше понять, о чем идет речь, стоит вернуться на десятилетие назад. Азиатские страны – Южная Корея, Таиланд, Индонезия (за исключением Китая и Японии) — имели постоянно растущий внешний долг. Наступил долговой кризис, капиталы ушли, и азиатские валюты рухнули. Тогда кризис разразился потому, что ожидаемые доходы от финансовых и реальных инвестиций в эти страны оказывались ниже стоимости долга. Многие страны оказались в глубоком кризисе, но они были слишком малы, чтобы создать серьезные проблемы мировой экономике.
Кризис Америки спровоцировал бы кризис во всем остальном мире. Поэтому грубое оздоровление внешней задолженности США стало бы системным событием. Под «грубым» сценарием подразумевается отказ от дальнейшей покупки облигаций, рост доходности с ростом стоимости денег, сокращение потребительских кредитов и крах на бирже с финальным крахом доллара. Иными словами, сценарий азиатского кризиса 1997 или российского 1998. За этим неизбежно последовала бы драма таких катастрофических размеров, что такому кризису вряд ли позволят разразиться.
Решение о спасении «Фанни» и «Фредди» во многом было продиктовано необходимостью поддержать стоимость их облигаций, большая часть которых находилась в руках иностранных держателей. Если бы они понесли потери, то могли бы пригрозить США: если вы, дорогие американцы, нас разоряете, то мы не будем покупать ваши государственные облигации.
Надо сказать, что угрожать могут и американцы: если мы окажемся в кризисе, дорогие азиаты, то вы будете экспортировать меньше товаров. Эта система напоминает «взаимное гарантированное уничтожение» времен холодной войны, только вместо ракет теперь финансовые бумаги.
Холодная война закончилась потому, что один из соперников поднял руки вверх. Сегодня непонятно, кто может «сдаться» и каким образом. Представим себе, что все продолжается по-прежнему. Автократии могут сократить закупки гособлигаций в пользу акций. Сдвинув всего лишь малую часть своих вложений, они могут купить столько американских акций, сколько их купил весь частный неамериканский сектор в 2007 году на сумму около 200 миллиардов долларов. Но если китайцы каждый год начнут приобретать один процент от американской биржи, США занервничают. Какой-нибудь брокер-оптимист скажет, что главное – поддержать цены, и что все хорошо, но даже он не сможет не заметить политических последствий: постоянная растущая доля частного сектора демократической страны постепенно будет переходить в руки госсектора автократий.
Представим теперь, что все изменится. США будут больше экспортировать и меньше импортировать, снизив на некоторое время рост собственного уровня жизни и таким образом постепенно сокращая свою зависимость от других стран.
«Мягкий» выход из новой холодной войны финансов возможен, если Америка перестанет быть стрекозой и станет муравьем.
Но поменять привычки непросто. Возьмем для примера потребление нефти. Во время избирательной кампании в США кое-кто предположил, что американцы могут стать муравьями, продолжая жить, как стрекозы. Это чудо достигается бурением заповедников в поисках новой, американской нефти. Торговый дефицит США сокращается по всем позициям, кроме нефтяного импорта. Иными словами, Америка экспортирует больше, чем импортирует, если исключить энергетику. Отсюда простая задумка: сократить часть импортной нефти благодаря открытию новых месторождений, и никому не надо идти на жертвы, можно бежать на бензоколонку поить свой внедорожник.
К сожалению, по расчетам экспертов, нефть, которую можно найти в США, даст очень скромные результаты. В 2030 году Америка будет потреблять 16 миллионов баррелей в день, из которых 10,8 млн будут импортными, 5,6 млн будут выкачиваться из старых месторождений, и всего лишь 0,2 млн придут из гипотетических новых скважин, которые еще предстоит пробурить. Вряд ли они сильно повлияют на стоимость нефти. Гибридный электробензиновый двигатель и много новых поездов могли бы решить проблему эффективней, но это означает изменить модель потребления. Нужно будет сменить весь автомобильный парк и потратить много денег на новую инфраструктуру. США должны будут стать похожими на Европу и Японию, где потребляют вдвое меньше нефти, чем в Америке, даже с учетом разницы в размерах.
А потому перспектива выведения американского гибрида трудолюбивого муравья с легкомысленной стрекозой кажется маловероятной.
Автор — экономист, обозреватель газеты L'Opinione
