Цивилизация
Российский омбудсмен Владимир Лукин выступил с предложением создать международный трибунал по Южной Осетии. Эту идею поддержал МИД РФ. Нельзя исключить, что и грузинская сторона потребует разбирательства в связи с действиями российских сил.
С момента окончания Второй мировой войны неоднократно создавались специализированные международные трибуналы, которые осуществляли и осуществляют уголовное правосудие в отношении участников вооруженных конфликтов, включая командующий состав. Однако
создание международных трибуналов — исключительное событие, требующее поддержки многих государств, включая тех, чьи граждане привлекаются к ответственности.
Например, для создания международных уголовных трибуналов по Югославии и по Руанде, а также специализированного суда по Сьерра-Леоне потребовалось согласие всех членов Совета Безопасности ООН. При этом Югославский трибунал активно сотрудничает с судебными властями республик, созданных после распада СФРЮ, а правительство Сьерра-Леоне заключило договор о содействии специализированному международному суду.
Учитывая усилия и условия, которые необходимы для создания международного трибунала, надеяться на скорый успех инициативы Лукина не приходится. Однако это вовсе не означает, что не существует международных юридических органов, которым могли бы рассмотреть правомерность действий каждой из сторон в южноосетинском конфликте.
Во-первых, существует Международный суд справедливости. Эта структура, созданию которой способствовал последний русский император, рассматривает межгосударственные споры, касающиеся нарушения международного права. И Россия, и Грузия могут обратиться туда со своими вопросами о том, следует ли квалифицировать действия грузинской стороны как нарушения женевских конвенций или как правомерные действия по поддержанию территориальной целостности, а ввод российских сил в Южную Осетию считать миротворческой акцией или военной агрессией. Однако
Международный суд справедливости рассматривает только вопросы, связанные с ответственностью государств за несоблюдение норм международного права. Решение вопроса о вине конкретных лиц за военные или иные международные преступления лежит за пределами его компетенции.
Вопросы индивидуальной ответственности рассматривает Международный уголовный суд, учрежденный под эгидой ООН в 2002 году. Суд, действующий на основании так называемого Римского статута, может выносить решения по преступлениям геноцида, военным преступлениям и преступлениям против человечности. В отличие от международных трибуналов юрисдикция суда не ограничивается одной конкретной территорией: он может рассматривать преступления, совершенные на территории государства, которое ратифицировало Римский статут, или же преступления, совершенные гражданами этого государства в других странах.
Россия до настоящего времени юрисдикцию Международного уголовного суда не признала. Однако Грузия Римский статут ратифицировала. Это означает, что
действия, совершенные на территории Грузии, а Южная Осетия формально таковой является, могут быть рассмотрены Международным уголовным судом вне зависимости от того, были ли они совершены гражданами Грузии, гражданами России или гражданами какой-то другой страны.
По правилам, регулирующим работу Международного уголовного суда, он может вести преследование конкретных лиц только в том случае, если страна, на чьей территории произошли предполагаемые преступления или чьи граждане в них замешаны, не хочет или не может сама привлекать их к уголовной ответственности. Передать дело на рассмотрение суда могут страны, признающие его юрисдикцию. То есть это может сделать сама Грузия или одно из других 105 государств, ратифицировавших Римский статут.
Россия, не относящаяся к их числу, самостоятельно дело в Международном уголовном суде инициировать не сможет. Тем не менее у России остается возможность возбудить такое дело через Совет Безопасности ООН или при помощи прокурора Международного уголовного суда — эти субъекты наделены соответствующими полномочиями. В том случае,
если российская сторона получит весомые доказательства преступных действий грузинских военных в отношении мирного населения Южной Осетии и будет по-прежнему желать их привлечения к уголовной ответственности, она сможет воспользоваться возможностями, которые предоставляет Международный уголовный суд.
Хотя в этом случае России надо быть готовой к тому, что взявшиеся за оружие осетины или представители российских вооруженных сил и правоохранительных органов, если они нарушили международное гуманитарное право, также могут предстать перед Международным уголовным судом, но уже по инициативе Грузии.
Возможно, что по прошествии какого-то срока Россия от идеи международного правосудия откажется, а Грузия тоже не станет на этом настаивать. Однако отказ государств разбираться в происшедшем не означает, что такое желание пропадет у тех, чьи родственники были убиты во время конфликта, или кто сам пострадал от воюющих сторон. К счастью, доступ к справедливости и правосудию для этих людей не зависит только лишь от желания или нежелания государств разбираться в произошедшем.
Грузия, как и Россия, ратифицировала Европейскую конвенцию прав человека и основных свобод и признала юрисдикцию Европейского суда по правам человека. Правом обращения в этот международный орган обладает не только Россия или Грузия.
Любой, кто считает себя пострадавшим от действий грузинских военных, вправе пожаловаться на Грузию в Европейский суд.
Хотя Европейский суд в отличие от Международного уголовного суда не специализируется на военных преступлениях и преступлениях против человечности, последствия вооруженных конфликтов неоднократно становились предметом его рассмотрения.
В частности, Европейский суд рассматривал вопросы соблюдения прав мирных жителей в ситуации проведения операций против террористов и сепаратистов в Турции, а также операции по восстановлению конституционного порядка на Северном Кавказе. Например, 24 марта 2005 года суд вынес решения по делу «Исаева, Базаева и Юсупова против России», касающемуся обстрела колонны беженцев, и по делу «Исаева против России», в котором речь шла об обстреле населенного пункта. И в том и в другом случае Европейский суд, признав в целом допустимость применения Россией военной силы для сохранения своей территориальной целостности и подавления сепаратистских формирований, отметил, что манера планирования, организации и осуществления силовых операций не соответствовала принципам минимизации числа жертв среди гражданского населения. Те принципы, которые Европейский суд сформулировал применительно к силовым операциям в Турции, в России и в других странах, могут быть применены для оценки действий грузинских сил в Южной Осетии.
Хотя и у России с Грузией как у государств, и у конкретных людей, пострадавших в ходе конфликта в Южной Осетии, имеются возможности требовать правовой оценки событий, судебные разбирательства — способ компенсировать уже причиненный вред и восстановить справедливость относительно уже допущенных нарушений. Сейчас гораздо важнее любой перспективы рассмотрения южноосетинских событий в международных судах прекращение вооруженного противостояния или хотя бы недопущение новых ударов по мирному населению со стороны любой из конфликтующих сторон.
Автор — юрист института «Право общественных интересов».
