Цивилизация
Нервозность мировых финансовых рынков имеет под собой серьезные основания. Цены на акции продолжают падать, поскольку финансовый сектор еще не вышел из кризиса, запущенного ипотечными кредитами, а цена на нефть продолжает расти. Вроде бы вполне достаточные причины для беспокойства. Но есть и кое-что еще, о чем не всегда говорится: если остановить внимание только на падении финансовых рынков, то за скобками остаются дилеммы экономической политики, сосредоточенные в основном в США.
Две недели назад был опубликован доклад Банка международных расчетов (БМР), организации, находящейся в швейцарском Базеле, которую часто называют «Центральный банк для центральных банков». Еще больше содержания поражает язык документа: вместо отстраненных, округлых выражений резкие заявления, не свойственные авторитетным организациям. Очевидно, в Базеле считают, что дела идут совсем плохо, и имеет смысл это подчеркнуть. Что же до содержания, то объемный и многоумный доклад можно изложить в нескольких словах:
процентную ставку можно и не трогать, чтобы стимулировать экономический рост, но таким образом не удастся погасить очаги инфляции. Если же поднять ставку, то инфляцию можно будет погасить, но это рискует ослабить рост. Что лучше?
Если быть уверенными, что инфляция рано или поздно пойдет на спад, то лучше первый вариант. Но если такой уверенности нет, то второй вариант становится предпочтительным: таким образом, нет опасности получить в будущем меньший рост с большей инфляцией. Таким образом, Банк международных расчетов выписывает рецепт на повышение ставки.
В первой половине июля Европейский Центральный банк принял решение повысить процентную ставку с 4 до 4,25%. За неделю до того Федеральная Резервная система США оставила свою ставку неизменной, на уровне 2%. Можно сказать, что ЕЦБ следует позиции БМР, в то время как ФРС еще не пришла к тем же выводам. (Менее доброжелательная интерпретация: ФРС, может быть, и разделяет идеи европейских коллег, но не может им следовать, поскольку боится худшего. Со времен Алана Гринспена ФРС подпитывает миф, что она обладает всеми необходимыми инструментами, чтобы всегда вытаскивать экономику из любых неприятностей — то, что американцы называют magic — и боится признать собственную относительную беспомощность).
Налицо все признаки поворотного момента: откровенный и прямой язык престижного финансового института, и затем ход ЕЦБ, заявившего о своем выборе в экономической политике – немедленно снять инфляционные ожидания. Мяч теперь на поле ФРС. Квартальная процентная ставка в США – 2%. Инфляция без учета сырья – около 3%, с сырьевым компонентом – около 4%. Процентные ставки, таким образом, отрицательные, а это питает экономический рост, но может разжечь и инфляцию. Политика отрицательных ставок рано или поздно должна смениться. Но
если ФРС поднимет ставку сейчас, то на американскую финансовую систему, потрясенную ипотечным кризисом и глубокой задолженностью физических лиц, это может произвести крайне отрицательное впечатление.
ФРС не решается сделать выбор – честно говоря, это и в самом деле непросто – и ищет альтернативные решения.
Одним из них может стать высказанное некоторое время назад на одной встрече в Берлине предложение вице-президента ФРС Дональда Кона. Оно предполагает снижение процентной ставки развивающимися странами, которые таким образом будут бороться со своей, весьма высокой, инфляцией. В результате снизится спрос на сырье и, в конце концов, цена на него. Поскольку цены на сырье лежат в основе инфляции в США, то с падением цен на него не будет больше нужды поднимать ставку. Это позволит держать ее низкой, стимулируя рост в отсутствие инфляции. Иными словами, ФРС может ничего не решать, если за нее решат другие.
Однако непонятно, почему развивающиеся страны должны принимать такие решения для чужого блага.
В год выборов США не могут проводить особо строгую экономическую политику, которая стала бы следствием повышения процентных ставок. В конечном счете, США просят об одолжении. Во время кризиса 1997 года азиатским странам никто не пошел навстречу, наоборот, их толкали к жесткой политике.
Делали это не США напрямую, а Международный Валютный Фонд, исходивший из того, что нельзя иметь постоянный приток капиталов для финансирования дефицита торгового баланса. Для того чтобы избежать взрывного роста отрицательного сальдо торгового баланса, его нужно «душить в колыбели» жесткой монетарной и налоговой политикой. Именно это и должны были сделать США, если бы они были второразрядной азиатской страной десять лет назад.
Предположим – что вполне вероятно — что азиаты не пойдут на одолжение и не сократят свой рост, но в то же время не захотят и ставить в тяжелое положение США, все еще необходимые для экономического роста этих стран. В таком случае единственное равновесие, достижимое Америкой, сочетает: 1) низкие процентные ставки для «базовой» подпитки экономики; 2) налоговые стимулы для дальнейшего поощрения экономики, о которых, кстати, уже заговорили оба соперника за Белый Дом; 3) покупка развивающимися странами новых обязательств по госдолгу США, выпущенных как раз для покрытия вышеупомянутых налоговых льгот. Иными словами,
необходимо, чтобы страны Азии, пусть и не сделав настоящего одолжения США, все же пошли им навстречу. Прошло всего десять лет с азиатского кризиса. Мир перевернулся, и очень быстро.
Однако даже такой план не обязательно сработает. В случае его применения цены на сырье не снизятся значительно, а это может подпитывать инфляцию. Более того, никто не может обещать, что со временем развивающиеся страны не начнут сокращать закупку американских облигаций. Может быть, именно поэтому недавно председатель ЦБ Китая, Чжоу Сяочуань, расточая улыбки в компании с итальянским коллегой Марио Драги и главой ЕЦБ Жаном-Клодом Трише, намекнул, что Суверенный фонд КНР – инвестирующий в акции по поручению Центрального банка – готов делать покупки по всему миру, при условии, что на его пути не будет возведено никаких барьеров.
Автор — экономист, обозреватель газеты L'Opinione
