Цивилизация
Конец минувшей недели и начало нынешней ознаменовались очередной вспышкой враждебности. Тон задавал классический треугольник Россия--Украина--Грузия. Сначала Верховный суд Украины в очередной раз предписал Черноморскому флоту России передать в ведение украинского министерства обороны все крымские маяки. Одновременно Киев запретил российским кораблям покидать акваторию Севастополя без предварительных объяснений. Украинская кампания по изменению статуса дислоцированного в Крыму Черноморского флота России приобрела особый накал после того, как ВМФ РФ начал крупнейший за все постсоветское время поход в Средиземноморье. Там ожидали и кораблей Черноморского флота.
Но украинские власти поставили условие: Россия должна документально подтвердить, что ее корабли не будут участвовать в военных действиях.
Естественно, ВМФ России отказались выполнять решение украинского суда (межгосударственный договор о статусе российского Черноморского флота по нормам международного права имеет приоритет над решениями местных судов, а действует он до 2017 года).
И. о. президента Грузии Нино Бурджанадзе в очередной раз заявила, что Россия наращивает военное присутствие в Абхазии. Это заявление, независимо от его правдивости, несомненно, является естественным продолжением главной темы PR-кампании перед президентскими выборами Михаила Саакашвили. Он обещал нации восстановить территориальную целостность страны, вернув в лоно Грузии Южную Осетию и Абхазию.
Военного решения проблемы не существует — по крайней мере, сейчас грузинская армия неспособна выиграть войну у своих сепаратистских анклавов.
Но зато есть весьма правдоподобное объяснение, почему это обещание невозможно выполнить: российская армия присутствует в Абхазии и Южной Осетии (там миротворцы, по мнению грузинских властей, занимают однозначно проосетинскую позицию), то есть «враг у ворот».
Сама Россия, кроме вышеупомянутого беспрецедентного похода Военно-морского флота в Средиземное море, а также с помпой возобновленного патрулирования самолетами дальней авиации (большинству из которых более 30 лет) воздушного пространства вдали от наших границ, фактически начала возвращать к жизни идеологию «ядерного паритета» с США. Об этом на заседании научно-технического совета Военно-промышленной комиссии заявил первый вице-премьер Сергей Иванов, курирующий в правительстве оборонную промышленность и считающийся на Западе одним из главных спикеров России по внешней политике наряду с министром иностранных дел Сергеем Лавровым и, конечно, президентом Путиным: «Военный потенциал, а уж тем более ядерный потенциал, должны быть соответствующими, если мы хотим быть на уровне или хотя бы просто быть независимыми: слабых не любят, не слушают, слабых обижают».
Желание стать «вторыми США» отчетливо звучало и в постоянных словесных нападках президента России на Америку, ставшую единственным полюсом мировой политики. При этом
российская агрессивная внешнеполитическая риторика не учитывает реального соотношения экономической мощи двух стран, а также печального опыта гонки вооружений, приведшей к краху Советский Союз.
Но этого и не требуется. Требуется сказать Западу и российским обывателям, что мы наращиваем военные мускулы, «встаем с колен» и не позволим собственной оппозиции («тем, кто шакалит у иностранных посольств») сбить страну с пути возрождения. Пусть и мнимого. Равно как и украинская риторика вкупе с решениями судов вовсе не направлена на то, чтобы убрать российский Черноморский флот. У Украины нет ни военных, ни геополитических рычагов для решения этой задачи. Так же, как Грузия ничего не сможет поделать с российскими войсками в Абхазии, если они, не дай бог, ввяжутся в боевые действия.
В чем же опасность мобилизационной внешней политики, если за ней не может последовать никаких реальных действий, подкрепляющих слова? В том, что с помощью такой риторики
политическая элита и народ утрачивают адекватное восприятие своей страны и ее окружения.
В том, что власть тратит усилия на то, чтобы, грубо говоря, пудрить мозги людям вместо решения реальных внутренних проблем. «Слабых обижают», — сказал российский высокопоставленный чиновник, считающийся одним из реальных кандидатов на пост президента страны. Но реально полагать, что в начале ХХI века реальная сила и политический вес государства определяется количеством и качеством ядерного оружия, — значит обречь страну на тот самый уровень развития, который в советские времена описывался знаменитым определением СССР как «Верхней Вольты с ракетами».
