Цивилизация
Правительство готовится подписать с ритейлерами и производителями соглашение о замораживании цен на продукты питания, а также об ограничении рентабельности. Вполне возможно, что это поворотный этап в развитии российской экономики. Кто бы что ни говорил, но с четверга у нас регулируемые цены на продукты питания – впервые с начала рыночных реформ.
Это соглашение вызывает массу вопросов. Во-первых, это его селективность. Ввиду договорного характера ограничений в него вошли далеко не все даже федеральные торговые сети. Чего уж говорить о локальных региональных сетях и независимых ритейлерах. Получается, что те, кто не вошел в соглашение, могут, в принципе, не соблюдать его положения. То есть и дальше бесконтрольно наживаться на росте цены продуктов питания и извлекать сверхприбыли.
Очевидно, что недобросовестные ритейлеры и сельхозпроизводители, те из них, кто не будет соблюдать буквы и духа подписанных соглашений о ценовых ограничениях, получат конкурентные преимущества. По крайней мере, дополнительные средства на развитие собственной инфраструктуры, на региональную экспансию и так далее.
Конечно, никто не отменял Федеральной антимонопольной службы, которая должна бороться с недобросовестной конкуренцией и злоупотреблением своим рыночным положением. Есть и прокуратура, которая, по идее, должна пресекать нарушения уголовного законодательства, если они будут иметь место. Но, как мне кажется, ответственные лица не слишком верят в эти рычаги, раз уж дело дошло до заключения специального соглашения с участниками рынка.
Но, предположим, это соглашение будет в массе своей выполняться. По первой версии министра сельского хозяйства Алексея Гордеева, цены на продовольствие в России растут в рамках общемировых тенденций. То есть зерно дорожает везде – и в России тоже. Та же ситуация с молоком и с маслом.
Потом под влиянием старших товарищей объяснение роста цен изменилось – во всем оказались виноваты перекупщики.
Однако предположим, что и в первой версии есть своя доля правды (тем более что цены на продовольствие во всем мире, и правда, растут). Что мы будем иметь в результате ограничений на рост цен? Дешевую еду в границах Российской Федерации и дорогую за ее пределами. Долго ли может сохраняться такой диспаритет с учетом того, что мы стремимся в ВТО и пытаемся снимать торговые барьеры? Упростим вводные.
Долго ли ждать бума по экспорту дешевых молока, хлеба и так далее в соседние Украину, Белоруссию и Казахстан с учетом того, что границы с этими странами де-факто открыты?
Думаю, что следующий этап – борьба с недобросовестными экспортерами.
Кстати, об экспортерах. Предположим, что наши экспортеры зерна подписали контракты на поставку пшеницы и ячменя в Иран и другие страны Ближнего Востока. Допустим, с ноября вводятся запретительные пошлины на экспорт зерна – так государство защищается от дефицита внутри страны (когда у нас все будет дешевым, а за границей дорогим). Но, чтобы выполнить уже заключенные контракты, зерно придется везти и терпеть убытки.
«Деловая Россия» оценивает их примерно в 20 млрд рублей. Это примерно половина тех денег, которые получили в качестве помощи сельхозпроизводители в этом году. Ну и славно – хоть какая-то пошла отдача от сельского хозяйства, не все же туда только вливать деньги без счета.
Но это только на первый взгляд. Я лично не уверен, что потери отрасли ограничатся только лишь 20 млрд рублей. Меня в этом убедили материалы «прямой линии» президента России, точнее, та ее часть, которая в эфир не попала. Житель Ленинградской области жаловался на то, что сегодня все зерновые вагоны заняты под перевозку к портам – все стремятся вывезти зерно до введения пошлин, и это звучит логично — не правда ли? В результате дефицита вагонов зерно просто не могут доставить до животноводов. И в тех регионах, которые не обеспечивают себя зерном сами, например в Северо-Западном федеральном округе, уже возникает его дефицит. Зерном кормят и на свиноводческих фермах, и на куриных комбинатах, и крупный рогатый скот – последний в особенности. И на месяц, судя по вопросу, все эти животные остались без кормов. Как бы не пришлось потом восстанавливать поголовье в отдельно взятых регионах. В любом случае весной нас ожидают преинтересные события. Если конъюнктура мирового рынка не изменится, то цены все равно придется отпускать. В противном случае, как было указано выше, продукты переедут в сопредельные государства.
Если с этим удастся дотянуть до окончания президентских выборов, то политики будут чувствовать себя прекрасно. А вот кто в любом случае будет чувствовать себя неприятно — так это бизнесмены:
те, кто, участвуя в соглашении, оплачивал полугодовой тайм-аут с ростом цен, те, кто платил форс-мажорно высокие пошлины, и так далее. Вот за это, как я понимаю, российский бизнес и не любит выборы.
