Цивилизация
Красивая гипотеза о существовании параллельных миров получает неожиданное подтверждение практически на наших глазах. Среди текущих процессов, определяющих ближайшее состояние российской экономики и перспективы в решении проблемы взаимоотношений власти и бизнеса, как раз образовались два параллельных мира. Вернее, перпендикулярных, но предложенных обществу как именно параллельные.
С одной стороны, бизнес-сообщество изучает позитивный сигнал, исходящий непосредственно от президента Путина, объявившего, что защита прав собственности по-прежнему гарантируется государством и что сроки пересмотра приватизационных сделок не могут быть долгими и бесконечными, а потому целая их категория должна ограничиться тремя годами. В общем, работайте, граждане, спокойно, экспроприаций не планируется, и делать вас своими заложниками, не ограничивая разумными сроками свои возможные претензии, государство не собирается.
Разумеется, между словами и делами президента стоит большая и крепкая кремлевская стена, но хотя бы на формальном уровне такой сигнал был подан.
Но практически одновременно с этим сигналом Федеральная налоговая служба просит Конституционный суд рассмотреть вопрос о соответствии трехлетнего срока давности налоговых преступлений Конституции. О таком пустяке, как базовое правило в цивилизованном праве, гласящее, что закон обратной силы не имеет, можно не говорить — знаем, где живем. Но удовлетворение запроса ФНС и увеличение искового срока до десяти лет затрагивает подавляющее большинство компаний, поскольку в бурные 90-е практически все они вольно или невольно эти налоговые законы нарушали. А вероятность именно такого решения необычайно высока, учитывая важную роль ФНС как специализированного инструмента решения задач, поставленных кремлевской администрацией.
Учитывая же то обстоятельство, что не существует юридически закрепленного определения понятия «недобросовестный налогоплательщик», можно будет говорить о придании статуса постоянного налогового заложника практически всему частному российскому бизнесу. И говорить о том, что степень взяткоемкости положительного решения по иску ФНС будет чрезвычайно высокой, справедливо, но вовсе не достаточно. Потому что основной результат — это, несомненно, серьезная предпосылка для дальнейшего углубления и расширения таких совсем неположительных процессов, как сворачивание внутренних инвестиций, замораживание расширения и диверсификации производства, увеличение темпов вывоза капитала.
Поскольку в сущности это означает, что прохождение налоговой проверки не дает компаниям и предпринимателям ровно ничего: в любой нужный момент может быть проведена повторная проверка — и так до получения необходимого налоговой службе результата.
С этим ничего не могут поделать и крупные компании, но хотя бы у них есть ресурс для попытки оспаривать претензии в суде (если нет возможности все решить через Кремль). А вот так называемый средний бизнес такого ресурса, как правило, и вовсе не имеет. Одно может успокоить — вряд ли все это серьезно может увеличить уровень коррупции. Она на сегодня в России такова, что сделать ее еще больше крайне сложно.
Однако при всем этом говорить, что ФНС своими действиями дезавуирует заявления президента, не стоит. Потому что, в сущности, они ведут дело к одному и тому же результату.
<1>Предложение Владимира Путина о сокращении срока исковой давности по сделкам с собственностью с десяти до трех лет, сделано не столько для успокоения приватизаторов 90-х, для которых и эти десять лет прошли или вот-вот пройдут. Это скорее затруднит жизнь тем, у кого собственность была изъята в последние годы, и не в процессе приватизации, а в результате умелого применения закона о банкротстве, а также подключения прокуратуры и других силовых ведомств, в том числе и самой системы налоговой службы. И, разумеется, сюда же относится и вся история с активами ЮКОСа, способ изъятия которой не сможет назвать законным ни один независимый специалист.
Президентская инициатива лишает бывших владельцев формальных юридических возможностей при улучшении правовой ситуации — за три года на это шансов немного — вернуть отнятую на самом деле незаконно собственность.
Так что, хотя на слух действия президента и ФНС выглядят разнонаправленными, по сути они как раз действуют в одну сторону, а именно: ухудшают положение собственника. Продление срока исковой давности по налоговым делам открывает новые возможности для экспроприации собственности по модели ЮКОСа. А снижение срока исковой давности сокращает возможности ее защиты от недобросовестных сделок.
Казалось бы, безобидная и по-своему изящная игра в переставление местами «3» и «10» (буквально как в игре в пятнашки) на самом деле отнюдь не безобидна. И там, и там действующая власть определяет исковые сроки исходя не из интересов экономики и права, а из собственных интересов — контроля экономической жизни и возможности перераспределения «нелояльной» собственности.
