Цивилизация
Осенью прошлого года глава «Газпрома» Алексей Миллер прямо в кабинете президента Путина объявил о грядущем поглощении газовым монополистом «Роснефти». После этой сделки, сказал глава концерна, рынок акций «Газпрома» будет либерализован — наконец исчезнет запрет нерезидентам покупать акции, а также будет отменена 20-процентная квота на долю иностранцев в «Газпроме». Тогда эта сделка, факт которой подтверждал и сам президент Путин, подавалась как позитивный сигнал иностранным инвесторам. Иностранцев скоро допустят к самым лакомым кускам нефтегазового пирога. Ведь это сам мистер Путин контролирует сделку, благодаря которой в России появится крупнейший нефтегазовый концерн.
По своему логичным, хотя и вполне сомнительным с экономической и правовой точек зрения, был и следующий шаг: объявление о грядущем вхождении экспроприированного у ЮКОСа «Юганскнефтегаза» в единый государственный нефтегазовый мегахолдинг. Однако на фоне решения Хьюстонского суда и отказа иностранных банков кредитовать сомнительную покупку «Газпрома», «кремлевский бизнес», эмблема нового российского госкапитализма, оказался парализован борьбой амбиций двух группировок в администрации президента. Совет директоров «Газпрома» возглавляет глава кремлевской администрации Дмитрий Медеведев — он и Миллер, естественно, играют на поглощение «Роснефти». Но совет директоров «Роснефти» возглавляет не менее, а, может быть, более влиятельный заместитель Медведева Игорь Сечин, идеолог разгрома ЮКОСа. И г-н Сечин не хочет, чтобы его бизнес существовал внутри бизнеса г-на Медведева.
В результате, особо приближенные к президенту чиновники делают противоречивые публичные заявления. И до сих пор окончательно непонятно, кто с кем и в каком виде и когда сливается.
Куда денется «Юганскнефтегаз», формально принадлежащий сейчас «Роснефти»? И куда денутся долги «Роснефти», образовавшиеся в результате аферы с «Байкалфинансгрупп» и превышающие собственную капитализацию «Роснефти»? Повесят ли их на «Газпром», и так имеющий огромный долг? И зачем вообще нужно объединение «Роснефти» с «Газпромом» без «Юганскнефтегаза»? Наконец, какова будет структура управления объединенной компанией?
Внятных ответов на эти вопросы нет потому, что нет внятной экономической и управленческой логики самого процесса.
В сущности, эти, похожие больше то ли на покер, то ли на игру в пятнашки махинации с крупнейшими госактивами, призваны, во-первых, замести следы в преддверии неизбежных исков по факту насильственного отчуждения активов у ЮКОСа, а во-вторых, удовлетворить аппетиты и претензии особо приближенных к Путину физических лиц.
Между тем правительство, в течение последних лет предпринимавшее усилия по установлению фактического контроля над «Газпромом», его менеджментом, издержками, стратегией развития, оказалось теперь совершенно не у дел.
<1>Важнейшие вопросы слияний и поглощений с ним даже для формы не обсуждают. Даже федеральные министры узнают о решениях, принимаемых в тиши кремлевских кабинетов, от журналистов (в этом признавался министр экономики Герман Греф, член совета директоров «Газпрома»). Более того, правительство, которое по закону обязано утверждать каждый год инвестиционную программу «Газпрома», в этом году просто не смогло этого сделать. Впрочем, менеджменту «Газпрома» это только на руку. В марте, на который переносится утверждение инвестиционной программы и бюджета монополии на 2005 г., правительству ничего не останется, как только утвердить представленные менеджментом цифры.
Между тем накануне сегодняшнего заседания кандидат в совет директоров «Газпрома» от миноритарного акционера Hermitage Capital Management Вадим Клейнер сделал сенсационное заявление: на строительство одного километра проекта «Голубой поток» «Газпром» тратит $2,95 млн, в то время как турецкая сторона на аналогичный километр расходует всего $1,35 млн. Превышение затрат в 2,2 раза, пояснил он, в частности, можно объяснить тем, что «Газпром» подряжает для строительства знаменитый «Стройтрансгаз», который, в свою очередь, подряжает дочки «Газпрома». Налицо классическая схема увеличения издержек через «посредника».
«Газпром» фактически записывает себе в издержки деньги, которые в виде прибыли оседают на счетах его дочки.
Показывать же высокие издержки газпромовскому менеджменту выгодно, т.к. эти цифры являются его основным аргументом при лоббировании повышения тарифов на газ для потребителей.
В результате новые и новые приобретения газовой монополии (в этом году менеджмент, опять-таки не консультируясь с правительством и вопреки мнению профильных министров, активно скупал активы в электроэнергетике), все расширяющие зону влияния его менеджеров, фактически, оплачиваются потребителями. В свою очередь, рост тарифов непосредственным образом влияет на инфляцию. В общем, это только так кажется, что экономическую стратегию вырабатывают в Белом доме, в действительности, там подстраиваются под планы газпромовского менеджмента. Их дом — опять «Газпром».
