Цивилизация
В ближайшую субботу Александр Лукашенко отметит, наверное, самую знаменательную годовщину в своей жизни. Ровно десять лет назад, 10 июля 1994 года, после, как напоминает официальный сайт президента Белоруссии, «сложной борьбы с пятью другими кандидатами, представлявшими весь спектр политических сил страны», будущий «батька» был избран главой государства.
Почему-то считается, что процесс смены политических поколений на территории СНГ начался только в последние годы, когда в ключевых республиках на смену советской партноменклатуре начали приходить люди другого возраста и типа. Путин в России, Саакашвили в Грузии, теперь на очереди Ющенко на Украине. Но на самом деле двери новому поколению еще десять лет назад открыл Лукашенко, которому на момент избрания президентом не было даже сорока. Разгромив на выборах унылого бюрократа Вячеслава Кебича, он во многом предвосхитил тот политический образ, который оказался повсеместно востребован через несколько лет.
Молодой, энергичный руководитель, обязательно спортивный и телегеничный. Он сурово осуждает старый режим, призывает к единству нации, образно изъясняется, не гнушается откровенным популизмом и напрямую апеллирует к народу в обход элиты. Чем не универсальный рецепт?
За годы пребывания у власти Лукашенко доказал: он гораздо более сильный и изощренный политик, чем можно было представить себе летом 1994 года.
Тогда победа неотесанного провинциального демагога стала шоком для белорусского истеблишмента и очень удивила Москву, делавшую ставку на привычного партократа Кебича. Батька всегда играл свою игру, а в чужих участвовал в той мере, в которой это отвечало его интересам. Россия испытала это сполна.
На заре политической карьеры Лукашенко некоторое время обретался возле национал-демократов, как наиболее активной силы эпохи распада СССР. Не увидев в них политических перспектив, он взялся за беспроигрышный сценарий — борьбу с коррупцией в высших эшелонах. Это привело его к власти. По мере ухудшения экономической ситуации в России Лукашенко сыграл на контрасте: отсутствие реформ в Белоруссии — не свидетельство неспособности или реакционности ее руководства, а проявление мудрости и рассудительности вождя, который уберег народ от российского развала и обнищания.
Одновременно «батька» чутко уловил возникший в Москве спрос на идею возрождения какого-нибудь союза. Спрос этот исходил как со стороны консервативной части ельцинского окружения, которая действительно мучилась ностальгией по «великому и могучему», так и со стороны реформаторов, нуждавшихся в привлекательной идее, способной поддержать падающий рейтинг президента России. Российско-белорусский союз как прообраз (или якобы прообраз) нового объединения бывших республик был нужен всем, и Лукашенко охотно стал в это играть. Но со своей целью — выйти на новый «союзный» простор, на котором, а в этом белорусский лидер не сомневался, он легко переиграл бы немолодого и больного Ельцина.
Нехитрый замысел в Москве разгадали, и форсированного политического объединения не получилось, тогда Минск решил извлечь максимальную экономическую выгоду из интеграции, в чем немало преуспел. Благодаря разговорам о грядущем объединении Россия сквозь пальцы смотрела на внутренние шалости «батьки» — создание авторитарного антидемократического режима, продление полномочий и устранение (судя по всему, не только в переносном, но и прямом смысле) политических противников.
Однако представление Москвы о том, что белорусский лидер находится у нее под контролем, потому что деваться ему все равно некуда, оказалось иллюзией.
С приходом Путина Лукашенко быстро понял: интеграционная идея перестает быть выгодной ему лично. Более того, дальнейшее сближение чревато утратой экономического и политического влияния. И президент Белоруссии начал очередную игру, теперь уже в национального лидера. Возмущенная Москва не сразу сообразила, что попала в ловушку. Попытки надавить на Минск, напугать или наказать строптивого союзника «батька» оборачивал себе на пользу: гордых белорусов не поставить на колени! Показательное отключение газа вызвало немыслимый еще пару лет назад всплеск антироссийских настроений и глубокое неудовольствие клиентов «Газпрома» в Европе, которые чуть было не лишились оплаченных поставок из-за неспособности России договориться с транзитной страной. Москве вновь пришлось вступать с Лукашенко в мучительные переговоры.
Во второе властное десятилетие президент Белоруссии вступает, полностью контролируя собственную страну.
Сколько-нибудь серьезной оппозиции нет, население не проявляет особой активности (то есть «революции роз» не просматривается), номенклатура под колпаком, бизнес целиком зависит от власти. Отношения с Россией холодные, но снова достаточно ровные, Москва поняла неэффективность грубого давления (рост национального самосознания белорусов ему прямо пропорционален) и не видит реальной альтернативы «батьке», хотя явно была бы не прочь иметь в Минске другого собеседника.
Правда, эта стабильность не означает, что у Лукашенко все в порядке. Белоруссия — это не Туркмения, где пожизненный президент воспринимается органично, а европейское государство, единственное, оказавшееся (исключительно усилиями своего президента) полностью за бортом нынешних общеевропейских процессов. Вопрос об уходе рано или поздно встанет перед «батькой». И это самый трудный вопрос.
~Главная проблема Лукашенко в том, что у него нет пространства для внешнеполитического маневра. На Западе «батька» — персона нон грата, и этот статус обжалованию уже не подлежит. Если бы его репутация была хотя бы такой, как у Леонида Кучмы, он мог бы маневрировать, заигрывая с евроатлантическими структурами. Ведь Белоруссия очень интересует и США, и Европейский союз. Лукашенко даже сигнализирует готовность к диалогу, но ни Европа, ни Америка не будут иметь с ним дело. Следовательно, от России ему действительно никуда не деться.
Только Москва может гарантировать «батьке» неприкосновенность после ухода. Вопрос в цене и условиях, торг о которых может тянуться долго.
Но Александру Григорьевичу спешить некуда: нынешний срок у него заканчивается только через два года, а еще один весьма вероятен. К тому же в самой России, которая еще недавно казалась по сравнению с Белоруссией настоящим образцом демократии, происходят перемены. Может быть, через пару лет Минску будет легче находить общий язык с Москвой. И Лукашенко сможет сыграть в новую игру.
Автор — главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»; специально для «Газета.Ru-Комментарии»
