Цивилизация
В Краснодаре заведующая детского сада обозвала пятилетнего ребенка подонком и заставила целовать землю. Учительница из Новомосковска избила ученика указкой за плохой ответ. Педагог томского интерната ругалась во время урока матом. Новости с такими заголовками сражают нас уже чуть ли не каждую неделю. Под заголовками видео. Чудовищные, отвратительные сцены. Смотришь и не веришь — хочется немедленно проснуться.
Все это хлынуло вдруг таким потоком, что кажется, что это такая новая реальность. На самом деле, конечно, нет. Это вопиющие, но все-таки единичные случаи, что называется, из ряда вон. Я работаю в школе, но такой трэш вижу только в ютубе. И в школе, где учатся дочь и сын (а они учатся не там, где я работаю), с такими ужасами не сталкиваются, и в детском саду, который посещает младшая, все в этом плане спокойно.
Разумеется, от этого единичные случаи не становятся менее чудовищными. Разумеется, с каждым случаем следует разбираться. Но серьезно разбираться, без широких обобщений со стороны общественности и без жалких попыток представителей сферы образования оправдать профнепригодных коллег, дескать, нервы сдали, дескать, дети нынче пошли такие, дескать, педагоги сегодня совсем бесправны и бюрократия еще эта. На каждый случай — лекарство местного применения. Собственно, так и пытаются сегодня что-то купировать то там, то сям.
Да, побочкой от применения местного препарата шарахает весь организм. Это не повод отказываться от попыток лечения. Надо помнить, что побочка — это побочка.
Побочный эффект от вскрывания единичных нарывов в образовании — зуд по всему телу системы. Тучные клетки общественности бросаются и сметают уже все подряд — больное и здоровое, инородное и свое. Идет война всех против всех: родителей против педагогов, педагогов против родителей, детей против тех и других.
Что-то сломалось в механизме взаимодействия семьи и школы.
Впрочем, может быть, все не так. Возможно, война — не следствие, а самая что ни на есть причина? Может, сначала была поломка, а потом уж пошел приступ за приступом. Метафору можно закрутить так и эдак. Концы и начала искать дело неблагодарное. Но факт остается фактом — система жизнеобеспечения работает криво, все перепуталось: сердце, которое должно качать кровь, вынуждено выводить токсины, печень пытается научиться дышать — родителям внушается, что они должны учить, педагогам объясняют, что главное — любить, а детям за все за это предлагается нести ответственность.
Я как-то участвовала в педагогическом семинаре как раз на тему взаимодействия семьи и школы. Сейчас много таких семинаров, проблема-то острая: администрации школ тонут в родительских жалобах, вязнут в длительных разбирательствах, никакие службы медиации не успевают все это разгребать. И вот педагоги делились мнениями, искали пути решения. Прозвучало и такое рацпредложение — надо, дескать, родителям не воевать с учителями, а попытаться влезть в их шкуру, хорошо бы как-нибудь так наладить учебный процесс, чтоб уроки вели не только специалисты, но и родители, чтоб они готовили какие-то доклады, викторины, а потом приходили на занятия и проявляли себя. Чтоб, значит, поняли, что учителя свой хлеб едят не даром. Я чуть со стула не упала.
Нет, вдумайтесь! Мало того, что детям такие домашние задания дают, что они без помощи взрослых справиться не могут. Мало того, что родителей постоянно дергают на общешкольные мероприятия и экскурсии. Мало того, что их тащат наблюдателями на всякие там ВПР, ОГЭ, ЕГЭ. Теперь еще и уроки приходите вести! Чтоб почувствовать!
А учителя, наверное, тогда родителей должны подменить: за кого медсестрой подежурить, за кого менеджером на телефоне повисеть, а за кого и сантехником поработать. Нет ну а что, разве не должно быть чувствование обоюдным? Ну чтоб идиллия уже наконец?
Я тогда, помню, даже выступила с какой-то пылкой речью (хоть пылкость мне как-то совсем не свойственна). Посоветовала оставить уже бедных родителей в покое. Их и так загрузили по самое не могу. Они не успели свидетельство о рождении детям получить, но уже чему-то их обучают в бесконечных этих центрах раннего развития. В первый класс ребенка не отдай, если читать, считать и писать не научил. И ладно бы дело было только в амбициях, в стремлении гениев вырастить, нет, уже и в школах требуют — программа в первом классе такова, что неподготовленные дети не освоят. Семилеткам задают шлепать электронные презентации. Да пусть родители с детьми наконец в тесном кругу время проведут, в парке пусть листьями пошуршат, в театр вместе сходят, в музей, да хоть пельмени вместе пусть лепят. Я и как мать хочу, чтоб на наш с детьми совместный досуг не покушались, и как педагог считаю, что это в сто крат полезнее школьникам.
Нельзя перекладывать обязанности школы на семью. Точно так же нельзя и от школы требовать компенсировать детям недополученное в семье. Хотя требуют постоянно, вечно ждут от педагогов какого-то подвижничества, жертвования, чтоб любили чужих детей, как своих, нет — даже больше своих. С какой стати? Почему помимо профессионализма недостаточно доброжелательности, тактичности и терпимости? В поликлинику люди идут, тоже рассчитывают, что их там полюбят и все простят?
А все ведь просто: в семье — любовь, в школе — знания, дети не могут нести ответственность за взрослых, им еще просто нечем.
Задача семьи — заботиться, вселять уверенность и чувство безопасности, воспитывать, прививать элементарные нормы поведения в социуме, быть примером, вместе радоваться хорошему, делить горести, помогать по запросу — это и значить любить.
Задача школы — давать знания, мотивировать, насколько возможно, эти знания получать, помогать эти знания усваивать, делиться опытом — это и значит учить.
Роль детей? Ну должна же и у них быть роль? Мне видится так. Их роль — доверять и принимать. Но доверять не слепо, не страхом, а принимать не потребительски (хочу беру, хочу не беру), а ответственно. Чтоб потом было, что отдать. Эту опцию, конечно, нужно настраивать. Но это не ах какой труд и мученичество, настройка происходит незаметно, как бы сама собой, если свои задачи выполняет семья и школа, когда никто не жульничает, не перекладывает свою работу на других.
А сейчас черт-те что. Родители после основной работы то по два часа делают уроки с детьми или даже без них (и такое бывает), то изучают отзывы на сайтах подбора репетиторов, то смотрят видеоуроки по геометрии, чтоб объяснить ребенку то, что не смог учитель.
А учителя выслушивают признания подростков о первой любви и первых поцелуях, о разногласиях со сверстниками, о проблемах с родителями. Родители, это для вас сюрприз? Подозреваю, вы даже представить не можете, насколько откровенны бывают ваши дети с этими ужасными, сплошь выгоревшими, равнодушными учителями, которым вы дома перемываете кости. Ваши дети даже недостаток тактильного контакта компенсируют в школе. Первое время работы педагогом это был, пожалуй, самый для меня неловкий момент — подростки распахнутые для объятий, девчонки и парни (!), бегущие с криками навстречу, чтоб обхватить меня и положить голову на плечо. Я совершенно в эти моменты терялась. Если вы думаете, что это просто я такая особенная, сердечная какая-нибудь, то нет. Это общая тенденция.
А еще эти же самые дети, которые льнут к педагогам на перемене за душевным теплом — вот именно эти же самые дети! — чаще других срывают уроки, мешают заниматься другим. Не от злобы и вредности, а от общей разболтанности, от невоспитанности. Просто этим детям никто дома не объяснил, не показал на примере, что свобода самовыражения одних не имеет ничего общего с неуважением к другим, что проявление чьих-то ярких индивидуальностей не должно подменять урок математики занятием групповой психотерапией.
Есть и другой момент. Серьезнее. Еще несчастных детей корежит от не осознаваемого пока внутреннего конфликта. Суть вот в чем. В семьях этих детей клянут школу, представляют ее в образе какой-то репрессивной машины, где заставляют строем ходить, где унижают, оскорбляют и так ломают личность. При этом ходить в школу почему-то все равно приходится.
Вот те самые родители, которые изображают школу каким-то монстром, каждый день отдают ребенка ему на съедение. Некоторые еще и напутствия дают, а ты, мол, борись, отстаивай себя. Конфликт порождает в неокрепшей душе (неготовой совсем ни к какому сопротивлению) острое чувство незащищенности, тотальное недоверие миру, постоянную готовность к нападению (а оно, как известно, лучшая защита).
При этом, повторюсь, ребенком это все не осознается, а смутному чувству враждебности противостоит потребность в тепле и понимании. Поэтому да, на перемене они к педагогу с объятиями и душевными излияниями, а на уроке ему же вынесут мозг. Ему и своим одноклассникам.
Совсем другие дети — дети, растущие в гармоничных семьях, где родители остаются именно родителями, то есть мудрыми взрослыми, четко осознающими свою роль и ответственность, где родители не превращаются для детей в товарищей по инфантилизму и в сокаторжников по этим дурацким домашкам. Вот с этими детьми очень приятно и интересно работать в школе. Они одновременно талантливые, ответственные и у них нет проблем с поведением (у них просто нет потребности выпрыгивать из штанов, чтоб на них обратили внимание). Свою индивидуальность они несут спокойно, отстаивают уверенно, но не агрессивно. Перед ними не надо прыгать, как аниматор на празднике, чтоб увлечь, или, как сейчас говорят, «замотивировать», они знают, что и зачем им нужно, и учатся, как правило, с интересом. Не по всем предметам, конечно. Для них обычная ситуация — пятерка по литературе и тройка по математике. Вот только это их тройка — это не вызов и не бунт, не стечение ужасных обстоятельств, не злой учитель виноват, это такой сознательный выбор. Такие дети сегодня — редкий исчезающий вид. Как и их родители.
Сегодня мы в таком положении, что систему сотрудничества семьи и школы надо выстраивать заново. Заново нужно учиться помогать друг другу, а не соревноваться. Вновь пытаться другу другу доверять. Это трудно после всего. И много еще разного неприятного и некрасивого будет. Но иначе никак. Продолжим воевать, побежденными будут наши дети.
