Подписывайтесь на Газету.Ru в Telegram Публикуем там только самое важное и интересное!
Новые комментарии +

Кепка и ТЭФИ

Телекритик

Два самых громких скандала последних дней — с Юрием Лужковым и премией ТЭФИ — имеют нечто общее. В основе и первого, и второго лежит печально известный исторический опыт внезапного коллективного прозрения. С мэром теперь всё или почти всё ясно: громокипящие публицистические разоблачения в эфире должны уступить место судебным расследованиям, ведь доверие президента дорогого стоит. История с ТЭФИ более тонкая и амбивалентная. Хотя и здесь, следуя привычной для нас логике, прогрессивная общественность сочла своим долгом первым делом вычленить врага. Им стал президент Академии российского телевидения (АРТ) Михаил Швыдкой.

Прогрессивная общественность инкриминирует Михаилу Ефимовичу страшное: он не назвал на церемонии вручения премий имя Мананы Асламазян, получившей приз за вклад в развитие отечественного ТВ. Народ заволновался. Владимир Познер заклеймил произошедшее «шоком» и даже стал раздумывать вслух, не выйти ли ему из состава академии. Коллективное прозрение традиционно сочетается в наших широтах с частичной амнезией. Почему-то никто из волновавшихся не вспомнил, что при Михаиле Ефимовиче премию Манане все-таки дали, а при Владимире Владимировиче об этом не могло идти и речи. Кроме того, академики даже и не пытались в свое время защитить главу «Интерньюс», попавшую под раздачу в связи с «делом ЮКОСа».

Для Познера шок – поступок его преемника, для меня – бытование ТЭФИ в течение последнего десятилетия. Сначала АРТ умудрилась не заметить исчезновение целых двух телеканалов — НТВ и ТВС. Позже высокие судьи не удостоили своим вниманием превращение информационного вещания в паркетное, исчезновение политаналитики, разрушение дискуссионных форматов, воцарение таблоидной эстетики, вынужденный уход из профессии ее лучших представителей – от Елены Масюк до Леонида Парфенова.

Чем активней власти зачищали ТВ, тем безмолвнее становились академики. Они окончательно увязли в смазанности критериев, базирующихся на корпоративной любви-ненависти. Тлеющую жизнь поддерживали лишь местные разборки по поводу выхода из состава АРТ того или иного канала. Тогда начинали звучать ритуальные речи о гамбургском счете, который исчезнет вместе с академией. (Можно себе представить, сколько раз перевернулся в гробу Виктор Шкловский, автор термина, примененного к сегодняшнему ТВ.) В стране, где телеэпохи отсчитываются президентскими сроками, гамбургский счет – особая субстанция, в которой единицей качества стал один Познер. Создавалось впечатление, что он уже навечно прикован цепями к золотому Орфею. Если Владимир Владимирович не получал ТЭФИ, то был номинирован на премию. И это правильно: в наше время искусство балансирования на грани стало важнейшим из искусств.

При Познере кульминацией ТЭФИ назначалась титаническая борьба между Екатериной Андреевой и Сергей Брилевым. При Швыдком (если уж мыслить в таких категориях) помимо Асламазян 5 бронзовых статуэток получил РЕН ТВ, подлинная элита новостного вещания. А уж слова, прозвучавшие на последней церемонии, и вовсе носили характер откровенного оппозиционного акта посреди ледяного безмолвия. Имею в виду не только письмо Олега Дормана, отказавшегося от премии за «Подстрочник» (он говорил о тех, к сожалению, безымянных академиках, которые сделали ТВ «главным фактором нравственной и общественной катастрофы»), но и другие, не менее сильные высказывания. Лауреат Михаил Осокин, с трудом скрывая презрение, дал исчерпывающую оценку второй реальности: «ТВ симулирует жизнь и создает иллюзию гражданского общества». Другой лауреат, коллега Осокина по каналу Татьяна Лиманова, вообще замахнулась на святое, взяв в сообщники Владимира Набокова: «Портреты главы государства не должны превышать размеры почтовой марки».

Академики – продукт десятилетия, когда означенные портреты превышают размер кадра. Поэтому они привычно направляют свой гнев на второстепенное, а не на главное. Оно, конечно, легче клеймить Швыдкого, совершившего оплошность, чем защитить, скажем, Андрея Макарова, чье ток-шоу «Справедливость» подверглось беспрецедентно наглой цензуре аккурат в дни триумфа ТЭФИ. (В эфир не вышли два щедро анонсируемых выпуска, посвященных закону о полиции, и нет гарантии, что острая программа вообще устоит в сетке вещания.) Мало того, что академики не возвысили голос в защиту Макарова, так они еще и отказали ему в награде, на которую он был номинирован, хотя ничего более интересного, чем «Справедливость», за год на экране так и не появилось.

Всякий раз, когда смотрю тэфиозную церемонию, вспоминаю слова Евгения Гришковца: «Я никогда еще не видел на экране такого количества людей, изменивших себе». И эти люди запрещают Михаилу Ефимовичу ковыряться в носу?

Новости и материалы
Житель Владивостока протаранил авто возле клуба и ограбил его пассажирку
Песков назвал «кривляниями» поведение Зеленского во время минских переговоров
Евгения Медведева заявила, что у фигуристов сдают нервы из-за отбора на ОИ
Аргентина расследует криптовалютный скандал с Милеем
Российский дипломат оценил слова Каллас о том, что мирное население РФ не гибнет от ВСУ
Россияне осудили депутата, предложившего пенсионерам работать
На Украине сообщили о повреждении ТЭЦ на юге страны
Названы страны с самым быстрым интернетом
Песков рассказал, чему научил Россию опыт прежних переговоров с Западом
В Кремле заявили, что РФ не обижается на обман Запада во время минских переговоров
Американец Мартиндейл заявил, что Киев должен быть поставлен на колени
Сафонов дал интервью на французском языке
Песков назвал феерическим дипломатический талант Путина
Пенсионерка из Твери лишилась 250 тысяч рублей, пытаясь снять порчу
В Кремле назвали условие, при котором Украина была бы цела
Задержан рейс из России в Египет
Минобороны сообщило о суточных потерях ВСУ в Курской области
Песков обвинил Украину в нежелании «отвечать за слова»
Все новости