Цивилизация
Грандиозное зрелище разворачивалось на этой неделе. Чрезвычайный съезд Союза кинематографистов, Москва, Гостиный двор, 37-й. Не съезд, конечно, а год.
Тот, кто это видел, а уж тем более участвовал, тот не забудет никогда. Не надо больше смотреть кино про сталинские годы чудесные. Тема полностью раскрыта. Вы больше про это не снимайте, господа.
Зрителям же советую запастись попкорном и врубить интернет на всю катушку. Не смущайтесь тем, что ничего не понимаете в делах союза, что не ясны вам истории с присвоением имущества Киноцентра и коллизией вокруг сноса Дома кино. Это все пустяки, мелкие детали сюжета. К таким же незначащим деталям можно отнести вопрос о том, злоупотреблял ли властью на посту председателя СК Никита Михалков, является ли кинокритик Виктор Матизен, выступавший против Михалкова, либерально-атлантическим заговорщиком, призванным развалить киносоюз, а затем и всю Россию, и осилит ли пару бутылей валокордина председатель мятежных кинематографистов Марлен Хуциев. И уж совсем анекдотичной покажется вам после просмотра материалов съезда дискуссия на тему — брал или не брал Никита Михалков плохо лежащее имущество или деньжата. Это вообще не вопрос. В том смысле, что съезд дал на него ответ.
В общем, его грехов разбор оставьте до поры, вы оцените красоту игры.
Ах, какой дивный, какой красивый, какой сиятельный барин смотрит с экрана. К нам приехал, к нам приехал, Сергей Сергеич Паратов, да-ра-гой, то есть, простите, Никита Сергеевич Михалков, оттого не менее, а даже более дорогой!
И ведь настолько дорогой, что диву даешься. Может ли живой человек вызывать в окружающих такое количество любви? Вот, глядите, что пишут в стенограмме (цитирую по Polit.ru):
«Карен Шахназаров: «Я хочу спросить Никиту: а ты для себя однозначно решил, что уходишь?.. Я не представляю себе другой фигуры». (Аплодисменты.)
Сергей Безруков: «...Что касается председателя Союза кинематографистов, я думаю, что... сомнений, кто должен быть в руководстве союза, по-моему, не возникает. Я подхватываю просто предыдущего оратора Карена Шахназарова. (Аплодисменты)... В данной ситуации более мощного, сильного, уверенного и влиятельного руководителя союза практически нет». (Аплодисменты.)
Эдуард Володарский: «Я считаю, что другой альтернативы нет, кроме как Михалков. (Аплодисменты.) Нет другой альтернативы!»
Николай Бурляев: «Нашей дружбе – 50 лет. Я шел на этот собор с тем, чтобы встать рядом с другом Пересветом, потому что понимал, что это «Куликово поле», что это битва не только за Никиту лично... Но здесь я увидел удивительное явление – нашу соборность».
Ирина Мирошниченко: «Мне так и хочется сказать: извините, Никита Сергеевич, извините нас». (Аплодисменты.)
Михаил Пореченков: «Я, когда пришел в Союз кинематографистов, все же думал, что мои плечи широкие и крепкие. Нет, хрупкие. Пока у Никиты Сергеевича намного шире. Поэтому другой кандидатуры, кроме Никиты Сергеевича, я не вижу».
Александр Михайлов: «Я никогда не был холуём... Никогда я не позволял себе такого ни коленопреклонства, тем более холуйства. Я никогда не был опричником. Но я знаю, за этим человеком стоит Россия и совесть его».
Николай Петренко: «Мы любим вас, Никита Сергеевич. Мы любим друг друга. И, пожалуйста, сделайте для нас по любви все, что еще в ваших силах, а у вас еще очень много сил». (Аплодисменты.)».
Что тут добавить? Талантливейший режиссер и величайший актер всех времен и народов Никита Михалков создал эпическое, широкомасштабное, зрелищное, кассовое и, несомненно, патриотическое полотно, исполнив в нем самую лучшую, самую главную, самую любимую свою роль. С ней он и войдет в историю России. Позвольте мне с этим поздравить народ России! Это не из стенограммы. Это я уже от себя лично.
Интрига съезда – предложение Михалкова избрать председателем союза Марлена Хуциева, затем шквал челобитных, возложение на чело государя шапки Киномономаха, затем указание державой и скипетром на еретиков и отступников, затем изгнание и колесование бунтовщиков — это, конечно, чистое византийство, имперская разводка времен Константинополя-Царьграда.
Произошедшее на этой неделе посреди Третьего Рима (а четвертого мы не допустим, как и Марлена Хуциева к трону) повторяет широко известный сценарий голливудско-российского триллера 2002 года. Сюжет таков: режиссер Александр Рогожкин снял фильм «Кукушка», который понравился голливудскому мейджору и серьезному лоббисту Sony Pictures Classics и имел все шансы получить «Оскар». Но «Оскар» должен быть в России только один, и второму, а также и третьему – не бывать! Именно поэтому были предприняты широкомасштабные византийские меры по выдвижению картины «Дом дураков» Андрея Кончаловского, родного брата оскароносца. Фильм провалится, клеветали злые либеральные языки. И не ошиблись. «Дом дураков» не попал даже в шорт-лист. «Оскар» пролетел над Николиной горой, как фанера над гнездом кукушки. Потому что второму не бывать! Младший брат сказал – прости, браток, я же старался. А Рогожкину на посошок выдали столько «Золотых орлов» имени Никиты Сергеевича, сколько можно было унести. Только Рогожкин за ними не приехал отчего-то.
Но вернемся к нашим холопам, то есть, простите, к баранам. В хорошем смысле этого слова, как любит говорить Тина Канделаки.
Так вот, в хорошем смысле этого слова, не в Никите Сергеевиче дело. А в тех, кто крикнул из ветвей – жираф большой, ему видней. Агрессивно-послушным большинством назвал их когда-то Юрий Афанасьев. Вы думали, они уже на свалке истории? Ан нет, живы курилки, шутят про пузырьки валокордина, зализывают раны вождю, рассыпают песок, застрявший в них еще со времен зрелого сталинизма, голосуют за нравственность, девственность, соборность, что там еще у них припасено.
Люди холопского звания — сущие псы иногда. Ах, какое это было зрелище — исключение Виктора Матизена! Подсчет голосов, рука Михалкова с красным мандатом, частокол таких рук и формулировки – за раскол, развал, клевету на коллег, за счет в американском банке. Кузькина мать Хрущева, сумбур вместо музыки Сталина – оно все здесь, никуда не уходило. И это даже не подгнивший совок из моего детства, доставшийся в виде комсомольских собраний под портретом дедушки Ленина в галстучке эффективного менеджера. Нет, это китель на сцене, сапог и усы. А где усы, там и заговор. Вот разоблачили попытку установить в Союзе кинематографистов либерально-атлантическую диктатуру. Правильно, во всяком деле должен быть найден враг – на очереди заговоры булочников, колбасников, ну и врачей. Дайте только срок. В хорошем смысле этого слова, конечно.
Никите Сергеевичу, я надеюсь, дали бессрочно. Корону и скипетр, я имею в виду. Если Михалков хочет быть барином, может быть барином и умеет быть барином, то отчего же Никите Сергеевичу барином не быть. Ну как не быть Никите Сергеевичу барином, когда существует на то холопский спрос? Откуда-то повылезло такое количество холопов, что сатрапов на них не напасешься.
Если человеку сто раз на дню говорить, что он царь и светоч, то любой озвереет и сделается сатрапом. Я бы точно холопов со Съезда кинематографистов запорола, для науки хотя бы. И виноваты будут не мой сапог или плеть, а те, кто готов этот сапог лизать.
На самом деле никакого дракона по имени Михалков нет. То есть председатель Союза кинематографистов Михалков Никита Сергеевич существует, а дракон — нет. Так же как и нет дракона по имени Путин, к которому апеллирует дракончик по имени Михалков. Председатель правительства Владимир Владимирович Путин есть, а дракона нет. И это еще более значимо, согласитесь. Всякий дракон живет в голове поедаемого драконом.
Не существует никакого грозного царя Никиты Михалкова. Ну конечно, он есть, и вполне себе грозный, испепеляющий врагов и заговорщиков, но в отрыве от крестьянок, заголяющих перед барином зады, и смердов, подставляющих спины для плети, никакой киноцарь не мыслим. Ну кем он будет править-то, его величество? Без холопов Михалков был бы обычным великим актером и блестящим режиссером.
Любая российская вертикаль – производное от раба. На нем она стоит, им питается и оплодотворяется. «Мы не рабы, рабы не мы», — писали дети чрезвычайного Съезда кинематографистов в своих школьных прописях. А вот и нет. Рабы. Рабы любви, ибо нет у человека большего счастья, чем любить своего дракона.
Люди, встаньте! Вас же уже никто не бьет и не сажает. Никто не требует целовать песок, по которому власть ходила. Вы же не звери, господа! Я по собственному опыту знаю — минуты, которые мне удалось прожить свободным человеком, лучшие в жизни. Присоединяйтесь, господа, присоединяйтесь.
