Восстание кадавров

На прошлой неделе в Лондоне состоялась экранизация книги братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу». Помните, когда профессор Выбегалло выводил своего кадавра? Вот этот вот самый кадавр, который «хочет неограниченно» и неограниченно же получает, и бесновался на улицах Лондона, сворачивая всю западную цивилизацию.

Две вещи меня изумили во всей этой истории: погромщики, которые объясняли, что во всех их бедах виноваты богатые, и сотворившие их профессоры Выбегалло, которые были с ними совершенно согласны.

То есть все это был какой-то плюсквамперфект. Было такое впечатление, что на телеэкраны выползли какие-то Прудоны и Марксы, находившиеся в анабиозе со времен «Крошки Доррит», и стали рассказывать про богатых и бедных и про жестокую эксплуатацию первыми вторых.

Но welfare state давно не состоит из богатых и бедных. Оно состоит из тех, кто платит налоги, и тех, кто получает пособия. 20% самых богатых англичан получают до выплаты налогов 78 тысяч фунтов стерлингов, а после выплаты остается 58. 20% самых бедных англичан до получения пособий зарабатывают 5 тысяч фунтов, а после получают 15. Иначе говоря, реально их доходы отличаются в 16 раз, но после выплаты налогов первыми и получения пособий вторыми разница сокращается до 4 раз. Так что если кто кого грабит сейчас, так это не богатые бедных, как доказывал Маркс во времена прибавочной стоимости, а совсем наоборот — бедные богатых.

15 тысяч фунтов в год — это деньги, на которые можно жить и не в свинарнике, тем более что жилье дают на халяву. И если у тех, кто живет на пособие в халявном жилье, лестница загажена, а на заднем дворе валяются использованные шприцы, то надо понимать, что государство выделяло жилье без дерьма на лестнице и без шприцов во дворе.

Там не было такого градостроительного проекта, чтобы вот здесь на плане крестиком было обозначено будущее дерьмо, а вот там — будущие шприцы. Британские кадавры живут не в бразильской фавеле, которую они сами построили из картона без водопровода и электричества. Они живут в доме, который когда-то был жильем, но поскольку в нем поселились животные, он превратился в хлев.

Ничто так не изумляет в Сингапуре, где подобные бунты немыслимы, как невозможность визуально отличить государственное жилье от частного. Сингапур наглядно показывает, что разруха во дворе происходит — в точном согласии с профессором Преображенским — от разрухи в головах, а не от низких доходов. И когда кадавры начинают стонать, что они «отчуждены от общества» и что у них нет «света впереди тоннеля», я хочу напомнить, что сожительница гангстера Марка Даггана, из-за которого заварилась вся каша, 29-летняя Симона Уилсон с тремя детьми училась в Университете Бирмингема. У меня такой вопрос: где и в какую эпоху 29-летняя сожительница гангстера с тремя детьми смогла бы учиться в университете, на халяву, естественно? Это ее «отчуждили»?

То есть то, что говорят погромщики, не имеет никакого отношения к реальности, а имеет отношение к их комплексам. Но меня не так интересуют комплексы кадавров, как комплексы либеральных Выбегалло.

Это либеральные Выбегалло вывели в автоклаве, или, как говорил профессор Выбегалло, «в самозапиральнике», вот эту самую модель идеального человека. Это они объясняли нам, что богатые грабят бедных, что нужны пособия, социальные гарантии, что кадавр превращается в человека с помощью халявы, это они даровали кадаврам всеобщее избирательное право и сели на кран раздачи халявы.

И вот теперь оказывается, что халявы было роздано слишком мало и кадавры «чувствуют себя отчужденными».

Вот замечательный пример — по «Би-би-си» историк Дэвид Старки воскликнул, что «белые стали черными». И в числе прочего заметил: мол, если это социальный протест, чего они грабили магазины? Чего они не жгли государственные учреждения? На что огромная, килограммов в двести, черная тетка с косичками-дредами ответила ему: это потому, что мы их испортили своим культом материального.

Правильно! Им давали недостаточно! Давайте дадим каждому по «Мерседесу»! Да что «Мерседесу» — «Порше», иначе они будут испытывать отчужденность при виде «Порше». И еще не забудьте — тут есть ребята, которые будут распределять. Забирать деньги от проклятых богачей и отдавать их бедным отчужденным в виде «Порше». Это мы, радетели за страдающий народ, Выбегаллы всех цветов кожи и рас!

Спорить с Выбегалло бесполезно, как с кадавром. Кадавр ведь не мыслит рационально. У него глубокие комплексы, как ему, живя на халяву, объяснить, что виноваты те, кто ему подает?

У создавших кадавра леволиберальных Выбегалло тоже глубокие комплексы. Они всегда солидаризируются с самыми нищими и несчастными. Вопрос, почему они самые нищие, никогда не стоит.

Вот человек говорит: «Я буду убивать неверных». «Но мы не будем обсуждать его поступки и мировоззрение, — отвечают либералы. --Мы будем обсуждать, как его пытали в Гуантанамо».

Вот палестинцы хотят уничтожить Израиль. «Мы это не будем обсуждать. Мы будем обсуждать, почему кровавый израильский режим не идет навстречу законным требованиям несчастных палестинцев».

Проблема леволиберальных Выбегалло заключается в том, что современный мир — это не мир двести лет назад. В современном мире бедными и нечастными являются страны с ублюдочными режимами. А внутри богатой страны бедными и несчастными являются ублюдки.

Ни одному нормальному человеку не придет в голову проводить спортивные соревнования так: снимать 20% очков от результатов победителей и добавлять эти 20% очков к результатам побежденных.Но в welfare state все устроено именно так: деньги, заработанные победителями, уходят побежденным.

Никому на Олимпиаде в голову не придет становиться на сторону того, кто отстал в марафоне, промахнулся по воротам и показал худший результат. Но вся леволиберальная философия заключается в том, что вы оправдываете тех, кто показал худший результат, и становитесь на их сторону.

Мы запрограммированы испытывать сочувствие. Если человек упал и плачет, мы испытываем сочувствие. Если человек не упал, мы не сочувствуем. Но, к сожалению, этой программой можно злоупотреблять. Избалованный ребенок будет нарочно падать и плакать, чтобы его утешали. И чем больше будут его утешать, тем больше он будет падать.

На этом простом принципе построена вся леволиберальная философия помощи ХАМАС, сочувствия узникам Гуантанамо и оправдания кадавров, громивших лондонские магазины.

И эта философия не просто страшная — она чрезвычайно подлая. Знаете, что самое поразительное в случившемся? Что все обсуждают тайны души погромщиков: несчастные они или нет. И никто не обсуждает их жертв.

Но вот сидит пакистанец или индус, магазинчик которого сгорел и разграблен. Этот индус тридцать лет работал и копил по пенсу на этот магазинчик. И теперь он сидит у разбитого корыта, даже если у него есть страховка — он разорен. И вот хозяев магазинчиков даже не обсуждают. Как будто там не людей разоряли, а тараканов подавили.

Одна из самых больших проблем тех кадавров, которые говорили «мы будем бить богатых», как раз и заключается в том, что богатых-то не били. Никакая толпа не громила особняк Абрамовича. Громили лавку пакистанца на соседнем углу. Пакистанец вовсе не богат. Скорее всего, он не может позволить себе купить такой прикид, или такую мобилу, или такую тачку, как малолетний драгдилер, громивший его магазин.

Согласно мнению либеральных Выбегалл, вычитанному им еще у Прудона и Маркса, с того времени, как замечательный первобытный коммунизм канул в лету или остался только у папуасов-людоедов, миром правит меньшинство. И вот это плохое богатое и загребущее меньшинство обманывает и притесняет бедное честное и замечательное большинство.

И что греха таить, было время, когда меньшинство действительно правило и экспроприировало. И притом члены этого меньшинства выбирались произвольно, например по праву рождения.

Так вот проблема заключается в том, что, строго говоря, меньшинство давно и нигде не правит. Даже в самых мерзких режимах, когда в Руанде хуту режут тутси или когда в Палестине господствует нацистский ХАМАС, правит большинство. Вот большинство палестинцев считает, что израильтян нужно резать. Что это их обязанность и предназначение в этой жизни. Это не плохое меньшинство навязало им эту идею. И даже в нашей замечательной стране, если бы большинству не было по фигу, ни минуты бы Путин не усидел.

Тем более не правит меньшинство в странах со всеобщим избирательным правом.

Современное западное (а во многом и российское) общество устроено так, что добиться успеха в нем может любой. Для этого не обязательно иметь IQ 140. Если ты идиот, пожалуйста, стань чемпионом по плаванию.

Но у кадавра по-прежнему остается проблема, что чемпионами становятся не все. И даже не большинство. И у тех, кто не чемпион и не Билл Гейтс, всегда остается вопрос — как объяснить, что ты не чемпион?

Леволиберальные идеологи давно выражают не просто волю большинства, а волю победившего большинства, но при этом по-прежнему пользуются понятиями вековой давности и ведут себя так, будто со всех сторон их окружают враги. Так, функционеры КПСС, давно захватившей власть, рассказывали, что они борются против злобных врагов за счастье всего человечества.

Причина моральной слепоты левых либералов очень проста и весьма материальна. Заботиться — и в ходе этой заботы повышать свой статус и осваивать деньги — можно только о бедных. О богатых и успешных заботиться невозможно.

Нет смысла собирать бинты и лекарства на помощь тем, кто пострадал от взрыва смертника на израильской дискотеке. У них самих есть деньги на бинты. Другое дело ХАМАС — какие бы особняки ни строили его руководители, он всегда готов освоить неограниченное количество помощи.

Нет смысла помогать пакистанцу с его сожженной лавкой. Раз лавка — пусть берет кредит. Поэтому несчастного лавочника, у которого пропало буквально все, никто не обсуждает и ему не сочувствует. А вот кадавра, разгромившего лавку, все обсуждают и сочувствуют, потому что кадавру, как и палестинцу, можно помогать неограниченно.

Как там сказал Кристобаль Хунта? «Я простой бывший Великий Инквизитор, и я закрою доступ к вашему автоклаву до тех пор, пока не получу гарантии, что эксперимент будет производиться на полигоне».