Многие гражданские активисты обеспокоены тем, что число участников митингов уменьшается. А их уже и не должно быть много (для России даже аномально много). Цель массовых митингов достигнута:
как в свое время был проделан путь из варяг в греки, так и теперь обыватель за три месяца проделал путь до гражданина, почувствовав себя избирателем и налогоплательщиком.
Теперь его функции – занимать активную позицию (что он и делает, приходя поддержать Ольгу Романову к Пресненскому суду или принося цветы к белорусскому посольству, или подписывая письмо в защиту Pussy Riot), ходить на выборы, делать сознательный и осмысленный выбор, наблюдать за соблюдением правил игры, платить налоги и следить за адекватностью их расходования. Это, впрочем, уже следующий шаг: приоритеты государственного бюджета – тоже предмет заботы граждан, которым не должно быть все равно, когда их деньги расходуются на гонку вооружений, содержание коррумпированных судов, полиции, насилующей граждан, военкомов, гоняющихся за их детьми.
Собственно, это укладывается в старый постулат работающей демократии: налогообложение в обмен на представительство. Если вы хотите брать с нас налоги – обеспечьте адекватное представительство всех платежеспособных групп во власти и возможности для контроля расходов. Ибо отчислениями от наших заработков не должны оплачиваться неадекватные манипуляции полицейских с бутылкой шампанского, а заодно и будущие пенсии этих полицейских.
В этом же и суть политики, которая невозможна без экономики. Шведский экономист конца XIX – начала XX века Кнут Викселль писал: «Вопиющей несправедливостью является принуждение людей к уплате налогов, которые потом затрачиваются на деятельность, не соответствующую интересам налогоплательщиков». Лауреат Нобелевской премии по экономике Джеймс Бьюкенен добавлял: «На рынке люди меняют яблоки на апельсины, а в политике – соглашаются платить налоги в обмен на необходимые всем и каждому блага: от местной пожарной охраны до суда». Так вот
следующий шаг после реанимации демократии участия, произошедшей в ходе минувшей кампании, — это возвращение демократии налогоплательщика.
То есть рождение гражданина, одновременно сознательного избирателя, гражданского волонтера и налогоплательщика. Преобладание граждан и будет реальным результатом демократизации, основы которой заложили митинги.
Новые граждане, при всей их способности к самоорганизации, все равно ждут помощи от политиков. И дело будущих или уже существующих лидеров – предъявить себя гражданам и расширить меню выбора, тем самым обеспечив представительство. В том же самом Facebook на место призывов к борьбе с режимом снова стали возвращаться привычные кошки, собаки, милые дамы, а скоро опять пойдут отчеты об отдыхе на Мальдивах. И ничего страшного в этом нет. Потому что те же самые обладатели кошечек отныне в гораздо большей степени в нужные моменты склонны к гражданской, волонтерской и политической мобилизации:
нельзя жить политической борьбой круглые сутки, особенно если у тебя семья и работа, но зато можно быть заинтересованным избирателем, милосердным волонтером, осмысленным митингующим.
Собственно, даже респонденты социологических исследований (по массовой выборке, а не по опросам «ядерной» митинговой аудитории) показывают, что люди восприняли события последних месяцев не как подавление демократии, а как ее пробуждение, что вполне соответствует истине и не зависит от того, как это явление оценивает власть. Если в 2000 году под демократией понимали свободу слова, печати, вероисповедания 37% опрошенных, то в феврале 2012 года этот показатель составляет уже 47% (данные Левада-центра). На вопрос, «существует ли в России демократия», в 2006 году положительно отвечали 37% респондентов, в феврале 2012-го – 48% (Левада-центр). Значит, общественное мнение сдвинулось от «колбасной демократии» к более адекватному представлению о ней. Хотя по-прежнему экономика и – шире – ресурсная (финансовая, образовательная, бытовая и проч.) обеспеченность имеют значение: более ресурсно обеспеченные респонденты неохотно голосовали за Путина и отдавали предпочтение Прохорову (данные ФОМ). Значит, политические установки зависят от лучших или худших ресурсов, которыми обладает избиратель. Ожидания разные: одни иждивенчески ждут обеспечения от популистского лидера, другим важно получить лучшие условия для заработка, досуга, воспитания детей и т. д.
Так что рано огорчаться снижению митинговой активности. Или, наоборот, радоваться этому. «Гражданин обыватель» еще себя не до конца проявил.
Даром что ли по-польски Obywatel – это и есть гражданин. А главная политическая сила последних лет при этом, что характерно, правоцентристская – Platforma Obywatelska. Нас еще ждет своя «Гражданская платформа».