Цивилизация
Напряжение растет, границы возможного ширятся на глазах. Всего становится больше — неправды, крика, сумятицы и какой-то вопиющей бессмыслицы. SMS для президента — через специальных связных в форме, предоставивших новую услугу на перегретом рынке присяги Путину. Зачем присягать правителю, который вот-вот уйдет? На самом деле все знают, зачем: потому что уйти сегодня значит остаться. Чем ближе отставка Путина, тем очевиднее, что он ведет свою предвыборную кампанию.
Давно выдвинуты на передовую преемники, партии, спикеры. Они изображают соревнование личных амбиций, правильных слов, программ — непонятно для кого и так, чтобы это соревнование ни в коем случае таковым не выглядело. Путин же, уходя, действует четче: весь свой авторитет, всю политику он подчиняет одной задаче — получить новый мандат. Это будут его выборы.
Хотя со стороны, не для своих, он тоже несколько странно выглядит — как пассажир в переполненном метро, который громко требует пропустить его к выходу и рвется в самую глубину вагона.
Путин замкнул на себя абсолютно все. Назначение преемника откладывается — похоже, до декабря. Раньше все ждали, что с перестановками в кабинете прояснятся и планы Путина по 2008 году. С последним повышением Иванова стало ясно, что назначения и отставки только запутывают дело. Вот сменит Путин премьера — новому премьеру смириться, что он всего лишь премьер и премьером останется, или все-таки пить шампанское? Это будет мучительный вопрос даже не для премьера, а для всего партера с бельэтажем, наблюдающих за драматической постановкой ухода Путина. Вот это будет интрига.
Соцминистр Зурабов много что не предусмотрел — что от лекарств откажутся те, кому они не очень нужны, и что регионы пустят субсидии на другие цели, и что перед тем, как получить деньги, люди отоварят бесплатные рецепты на перспективу.
Он оказался не лучшим менеджером, но дело даже не в этом, а в том, что с таким багажом недовольства, видимо, соцминистру надо уходить. Поэтому он остается, обрушив свою репутацию в народе.
Привычная для России роль социального министра — умиротворять и гасить общественное напряжение. Соцминистр же его, наоборот, накапливает с таким расчетом, чтобы в последнем акте в роли медиума выступил главный герой пьесы. А чтобы катарсис вышел натуральный, а не наигранный, надо, чтобы зрители переживали и нервничали с первых сцен. Зато вместо главы Центризбиркома, который, вдруг вспомнили, из другой эпохи и, вероятно, самого себя полагает творцом своей судьбы, уже поставлен очередной завсегдатай буфета в Смольном. В буфете же карьеру не сделаешь.
Или вот в декабре выборы в Думу. Их репетицию ставропольский губернатор на своей территории безнадежно запорол. Его бы по законам вертикали надо наказать. Поэтому он остается. Вместе с немым вопросом: разве это партия — идет против губернатора, выигрывает и не может его уволить? И разве это партия — увольняет губернатора, а это ничего не меняет? Потому что на самом деле в декабре не будет выборов в Думу, и партии на них не идут. Они примут участие в оглашении очередной присяги. Что-то вроде SMS.
Тоже процедура со смыслом, обратным форме: этим Путин доверяет на 40%, а этим, значит, только на 15%, и пусть подтягиваются.
Да что несостоявшиеся отставки. Взгляните на повседневный менеджмент. Недавние изменения в структуре собственности «Газпром-сити» в пользу города — это приговор: у противников небоскреба выбит единственный рациональный аргумент, что башня не принадлежит городу. Будь воля губернатора Матвиенко, она бы точно его не строила, но ей — да и уже, кажется, всем — ясно, что так решили наверху. А поскольку тема не самая приятная — говорят, попортится исторический облик города, — дело будет выглядеть так, что строят его другие. Не тот, кто уходит, а те, кто, так сказать, остаются. Тот, кто уходит, в это время широким жестом дарит публике футбол, который те, кто остается, вдруг так некрасиво у нее захотели отнять.
Что все с ног на голову — это вполне понятно и прямо из драматургии следует. Мы где-то в середине второго акта. Непонятно, что будет, когда весь этот спектакль кончится.
