Цивилизация
На этот раз, кажется, получается. Глава комиссии Чихару Игайя заявил, что у Сочи нет каких-либо явных недостатков. В то время как у конкурирующего корейского Пхенчхана недостатки как раз обнаружились — южнокорейское правительство не спешит выдавать финансовые гарантии строителям олимпийских объектов. У Зальцбурга, последнего города-конкурента, который посетит команда Игайя, недостаток один: Австрия уже пару раз принимала у себя Олимпиаду, и третий раз вполне может показаться МОК перебором. Единственный вопрос, который задавали члены комиссии МОК, — а хватит ли времени. Вопрос странный, но резонный: в 1976 году австрийскому же Инсбруку пришлось спасать МОК после того, как «строительный дефолт» объявил победивший в конкурсе американский Денвер. Что бы ни случилось в России и Южной Корее, в Зальцбург достаточно вложить $1–1,5 млрд в течение двух лет — и «резервная» Олимпиада-2014 состоится. А правительство России, гарантировавшее федеральной целевой программой госинвестиции почти в $8 млрд в инфраструктуру олимпийского региона, кажется, было очень убедительно. До июля 2007 года осталось не так долго: в отличие от Москвы, которая малоубедительно рассматривала Олимпиаду как очередное 850-летие, главный российский курорт имеет значительные шансы на победу.
О политико-экономических аспектах олимпийского выбора не принято говорить, но, тем не менее, они вполне существуют.
Пятиконечную «звезду Сочи», официальную эмблему Сочи-2014, я увидел лишь вчера. Увы, может быть, у меня слишком избирательная память, но она немедленно ассоциировалась с двумя другими олимпийскими звездами-снежинками. Шестилучевая снежинка — это игры в Солт-Лейк-Сити, 2002 год. Четырехлучевая — Сараево, 1984 год. Сейчас, когда силы всей страны брошены на очередной национальный проект на семь лет вперед, видимо, не слишком патриотично ставить Сочи посередине, но определенные основания у этого есть.
В 1994 году главный морской курорт России проиграл конкурс на Олимпиаду-2002 именно Солт-Лейк-Сити. Но, полагаю, именно с 2002 года и имеет смысл начинать отсчет истории новейшего ура-патриотизма в России, который в значительной мере сложился как организованное явление после олимпиады в США, которую в России не принято называть иначе как «скандальной». Возможно, правы аналитики, предупреждающие о корреляции между растущими ценами на нефть и всплеском националистических настроений в нефтедобывающих странах. Именно с Олимпиады-2002, когда баррель нефти стоил невероятные сейчас $17, цены на российское топливо начали расти.
В скандалах вокруг Солт-Лейк-Сити не только началась история российского «антиамериканизма», локальной вершиной которого стала «мюнхенская речь» Владимира Путина. И именно там, видимо, следует искать начало будущей олимпийской истерии-2014.
Уверяю вас, она еще практически не начиналась, но она продолжится вне зависимости от того, что решит в Гватемале 7 июля МОК. Выигрыш Сочи обещает быть одним из вариантов будущей кампании — длинной и, очевидно, более удачной для перспектив развития политико-социального климата в России, поскольку на длинных дистанциях проще скорректировать траекторию. Проигрыш Сочи наверняка вызовет к жизни новые обвинения — Сочи действительно хорошо подходит для Олимпиады-2014, если верить экспертам.
В действительности следует ли искать выгод нынешней власти в олимпийских играх, которые пройдут через семь лет, — как изменится российский политический ландшафт? Лишь ради курьеза можно предполагать, что президент Путин, лично гарантировавший образцовые игры Сочи-2014, таким образом подтвердил свое намерение вернуться в 2012 году на президентский пост после четырех лет президентства «преемника». В 2012 году, полагаю, Олег Потанин, Олег Дерипаска, Анатолий Чубайс, Леонид Тягачев, Герман Греф останутся в публичном поле — кто-то в той же степени, что и экс-глава «СБС-Агро» Александр Смоленский, кто-то — как экс-глава «Газпрома» Рэм Вяхирев. Кто-то и взлетит, но большинство уйдут на вторые роли. Семь лет — это очень много: в публичном поле сам Владимир Путин существует лишь десятилетие. Вряд ли игра идет именно вокруг прибылей и убытков — символических и финансовых — именно этих людей.
Мало того, именно при нынешних нефтяных ценах освоение $1,5 млрд государственных денег, выделяемых на Сочи в год всей олимпийской компанией, не стоит переоценивать — это довольно много, но немного в масштабах будущих прибылей их нынешних бизнесов. К тому же намерение и «Интерроса», и En+, и бывшего «Базового элемента», и «Газпрома», и РАО «ЕЭС России» вкладывать в Сочи свои деньги — с точки зрения инвестора, решение весьма перспективное и продуманное. К 2014 году в Сочи может не быть Олимпиады. Но к тому времени миллионы граждан России с огромной вероятностью будут иметь достаточные деньги для того, чтобы сменить времяпровождение в Адлере с кульком черешни из газеты и созерцании в 30 см от тебя на пляже загорелого бока соседа на что-то более современное. Горные лыжи — все же не только любимый спорт президента, но и популярное развлечение. Не будем говорить о том, что регион, в котором расположен Сочи, — это наиболее обеспеченный трудовыми ресурсами регион России: к 2014 году развитие экономики позволит югу России быть одним из немногих мест в стране, где рабочие руки будут относительно доступны. Судя же по сверхбурному развитию теневой экономики на Северном Кавказе, здесь есть во что инвестировать, есть чем заработать, а значит, будет куда потратить. Тем более если на государственные средства здесь будет создана достойная инфраструктура — от энергетической (ее необходимо создавать вне зависимости от Олимпиады-2014 — ежегодные отключения света и тепла в пятимиллионном крае уже сейчас проблема) до развлекательной («южный Лас-Вегас» на границе Ростовской области и Краснодарского края вполне в концепцию вписывается).
Разумеется, стремление государства всеми правдами и неправдами создать из переполненного уже сейчас Сочи курорт патриотической направленности несколько беспокоит. Но идея Сочи-2014 вряд ли будет исполняться в интернациональном олимпийском духе. Мне не известно, верен ли слух о том, что с 2007 года кадровые службы в Кремле настоятельно рекомендуют госчиновникам выше определенного уровня согласовывать с ними проведение отпуска в «подозрительных» с российской политической точки зрения странах мира — например, в США, Польше, Великобритании. Но вот о настоятельной рекомендации АП ездить в 2007 году кататься на лыжах в дружественной Австрии и не кататься в менее дружественной Франции известно. Полагаю, при определенном стечении обстоятельств, благоприятном для Сочи-2014, рекомендации проводить отпуск именно в России будут еще более настойчивыми. Не в Шамони же ехать известному человеку, когда вся страна тратит силы и ресурсы на достойную Олимпиаду? Могут не понять.
Впрочем, бог бы с ними, с лыжами для чиновников: увы, в случае победы Сочи здоровый патриотизм вокруг проекта Сочи-2014 неизбежно будет соседствовать с нездоровым.
Полагаю, нет необходимости говорить о том, что изоляционистские, шовинистические, националистические настроения в России — это не сиюминутная проблема, а для многих политиков — вовсе не проблема, а достижения, которые нуждаются в дальнейшем развитии. И именно Сочи — со всей северокавказской проблематикой, с миллиардами госинвестиций, которые требуется делить, с тесно переплетенными с национальными сложностями проблемами экономическими — наверняка станет оселком, на котором будет точиться не один нож. Как вы думаете, обойдется ли Сочи-2014 без притока внутрироссийских мигрантов в город Сочи? Как вы полагаете, будет ли этот приток обеспечен населением национальных республик Северного Кавказа, где безработица превышает 20%, или же какими-то еще людьми? Рассматриваете ли вы вариант, при котором такие перемещения трудовых ресурсов будут безболезненными? И это лишь одна из проблем.
Впрочем, в 1978 году маршал Йосип Броз Тито, приветствовавший выигрыш в Афинах столицей Республики Босния и Герцеговина Олимпиады 1984 года, был уверен в том, что подобные проблемы удастся решить. Мало того, Югославия в 1984 году провела зимнюю Олимпиаду в Сараеве так, что тогда глава МОК Хуан Антонио Самаранч заявил: мир не видел такой Олимпиады 60 лет. В отличие от летней Олимпиады-1984 в Лос-Анджелесе, бойкотировавшейся СССР после такого же бойкота Москвы-1980 рядом стран Запада (напомню, тогда протестовали против ввода СССР войск в Афганистан), в Сараеве все прошло на удивление мирно — столица главной мусульманской республики Югославии смогла найти и деньги на олимпийские объекты, и людей на олимпийский сервис, и терпение на прием олимпийской семьи. Семья уехала через 12 дней. Сараево еще восемь лет оставалось мирным городом. Жители Югославии успели простить не дожившему до Сараево-1984 Тито и поборы с граждан на строительство олимпийских объектов (в среднем $90 c работающего), и экономический кризис 1981–1982 годов, и баснословно дорогой ремонт его собственной виллы под Сараевом, после смерти Тито сдававшейся как VIP-отель для туристов Олимпиады одним авантюристом боснийского происхождения, проживающим в США.
Сейчас нет никаких оснований утверждать, что Сочи хоть в какой-то степени угрожает судьба Сараево 1992 года. Однако Югославия 1978 года с ее «народным капитализмом», относительной открытостью и свободой передвижения, идеологической и религиозной терпимостью действительно была одной из самых развитых стран социалистического блока и в Европе, и в мире.
По меркам Европы-1978, Югославия была вовсе не безнадежным больным, а страной, в перспективе готовой быстрее всего осуществить «конвергенцию» с только строящимся Евросоюзом.
По крайней мере, денег на Сараево-1984 у Югославии хватило, хватило и энтузиазма. Но хватило и всего остального — с тем чтобы восемь лет спустя о зимней Олимпиаде-1984 помнили лишь, что она предшествовала самой грандиозной резне в Европе со времен Второй мировой. Сараево-1984 уже не помнят, и это полбеды — не помнят уже и Сараево десять лет спустя, а это хорошо бы помнить всякому.
И именно отказ от традиционного и бессмысленного обсуждения того, кто был прав в войне сербов, хорватов и боснийцев-мусульман, а кто не прав, нужен для того, чтобы всерьез обсуждать, что можно предполагать, чего нужно бояться и чему нужно противостоять в отношении не только Сочи, но и остальной страны и через семь лет, и немного раньше, и немного позже. Сочи-2014 — достаточный повод для того, чтобы еще раз попробовать подумать не только о проблеме-2008, но и о десятилетиях будущего страны, сейчас полагающей себя баловнем судьбы и принцем, у которой коварные конкуренты пытаются отобрать корону лидера мировой геополитики. Полагаю, всякому, кто рассматривает Сочи как реванш за Солт-Лейк-Сити, как возможность переиграть постисторию Сараева на стороне покойного Слободана Милошевича, как шанс вернуться в Москву-80, выиграть гонку вооружений, снова взять Кабул, ввести так и не введенные танки в Варшаву, спасти Чаушеску, восстановить Берлинскую стену и наконец — да-да! — запустить ту самую ракету с красной звездой в тот самый Вашингтон и увидеть наяву детский сон лета 1980 года, проведенного в пионерском лагере — нужно задать себе три простых вопроса. Верно ли, что Сочи-2014 должно стать победой России любой ценой? Готовы ли вы лично заплатить любую цену за эту победу? Должны ли эту же цену заплатить Великой России все ее граждане вне зависимости от их желания эту цену платить?
Если ответом является «да» во всех трех случаях для большинства соотечественников — лучше бы Сочи оставаться заповедником.
Олимпийское движение всегда имело некоторый привкус национализма — сама по себе идея соревнования государств за личные спортивные достижения спортсменов — обладателей соответствующих паспортов не может его не иметь. Но, полагаю, в России-2007 идея Сочи-2014 вполне может стать тем, чего не хватает стране для серьезного сдвига в ту сторону, куда сдвижение смертельно опасно — не для государства, черт бы с ним, для всех людей, которые собираются жить в России и после 2014 года, и до, в том числе и сейчас, и готовых поддерживать внешне безобидный олимпийский угар, уже сейчас приобретающий довольно гротескные формы. И в этом случае надежда лишь одна: семь лет — не такой малый отрезок времени, и время на то, чтобы скорректировать опасную траекторию, остается. Возможно, подготовка к Сочи-2014 позволит стране уйти с этого пути — вряд ли кто-то возьмется прогнозировать более точно.
Хорошо, если все это всего лишь пустые страхи. Но мир уже знал Олимпиады, за которыми следовали триумфы воли, борьба за мировое влияние, а затем годы того, что не всякий патриот пожелает и национальному врагу. «Ну что вы, с нами этого никогда не случится, сколько лет прошло» — слишком часто повторявшийся в истории неубедительный аргумент.
