Цивилизация
Рассчитывать на то, что Центральный банк начнет спасать тонущий рубль, не стоит. Помощник президента, экс-министр экономики Андрей Белоусов считает, что «у нас рубль сегодня находится в плавающем состоянии».
«И у нас сейчас уже нет тех золотовалютных резервов или валютных резервов, которые мы могли использовать для поддержки рубля в 2013 году», — заявил чиновник, выступая на форуме «Территория смыслов» (цитата по РИА «Новости»).
Он подсчитал, что из имеющихся резервов ($358 млрд на 7 августа, по данным ЦБ) на валютные резервы, за вычетом золота, приходится чуть более $300 млрд. «Но из этих $300 млрд больше $120 млрд приходится на запасы правительства — это Резервный фонд и Фонд национального благосостояния, которые хранятся в валютной форме», — отметил он. Остального хватит на покрытие примерно девяти месяцев товарного импорта или полугода импорта товаров и услуг.
«Это на самом деле минимальная планка, которая считается в мире естественной границей», — заявил Андрей Белоусов.
Стоит немного поправить помощника президента. На 3 августа, по данным Минфина, в Резервном фонде находилось без малого $73 млрд, в Фонде национального благосостояния — $74,56 млрд, а размер валютных резервов на 1 августа составлял $302,1 млрд. Если вычесть сумму, приходящуюся на фонды, то в распоряжении ЦБ валюты — примерно на семь месяцев импорта товаров и услуг и на 10 месяцев — товарного импорта.
Банк России сильно выручила нефть, подорожавшая весной до $60–65 за баррель. Доллар упал до 50 руб., и регулятор даже начал покупать валюту на рынке. Сейчас нефть снова дешевая, и рубль вернулся к февральским значениям.
Останавливать его свободное плавание никто не будет.
«Мы не исключаем дальнейшего ослабления национальной валюты вплоть до 70 руб./$ при продолжении снижения котировок нефти (до $45 за баррель Brent)», — полагает Владимир Веденеев, начальник управления инвестиций УК «Райффайзен Капитал».
Вероятнее всего, и этот рубеж не станет поводом для масштабных валютных интервенций, и ЦБ будет вмешиваться в ситуацию на рынке только в том случае, если возникнет угроза повторения прошлогоднего декабрьского «черного вторника».
Спровоцировать обвал рубля может быстрое падение нефтяных котировок до уровня в $20–30 за баррель. Причем если цены задержатся на этом уровне, то это приведет к резкому сокращению положительного сальдо торгового баланса, приток валюты будет минимальным, и ЦБ придется тратить золотовалютные резервы. Как показывает опыт декабря прошлого года, только за месяц можно спустить порядка $30 млрд. Всего же с июля 2014 года по август 2015-го регулятор потратил около $120 млрд. И даже при этом рубль (вслед за нефтью) упал почти в два раза.
Еще один нефтяной шок подобный тому, что произошел в 2014 году, приведет к истощению свободной части золотовалютных резервов примерно за год.
Конечно, у ЦБ всегда будет возможность ввести ограничения на операции на валютном рынке и сохранить хотя бы часть резервов. Но российские денежные власти относятся к таким инструментам с явным предубеждением.
Для страны последствия нового нефтяного и девальвационного шоков очевидны — новый виток инфляции, снижение реальных доходов населения, падение потребительского спроса, инвестиций, углубление рецессии, увеличение дефицита бюджета. Резервный фонд и ФНБ будут израсходованы так же быстро, как и золотовалютные резервы.
Однако если нефть останется хотя бы на нынешних уровнях, то события будут развиваться совсем не так драматично. Глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев демонстрирует уверенность в будущем. Он полагает, что цена на черное золото достигла своего минимума и падать больше не будет.
«Думаю, что мы сейчас находимся на уровне, ниже которого вряд ли будем находиться», — сказал он.
ЦБ сейчас практически не расходует резервы, позволяя рублю постепенно падать. Скорее всего, ему скоро придется начать продажи, поскольку в сентябре-декабре предстоят крупные корпоративные выплаты по внешним долгам. Но давление не будет сильным по двум причинам: во-первых, компании сделали запасы валюты, во-вторых, по оценке ЦБ, значительная часть долга — это внутригрупповое финансирование, и реальный размер платежей — не $61 млрд, а $35 млрд. В 2016 году, при сохранении текущего положительного сальдо торгового и платежного баланса, спрос на валюту также можно будет удовлетворить ограниченными интервенциями.
Летнее ослабление рубля принесет отечественным производителям дополнительную прибыль, увеличит налоговые сборы и доходы бюджета. Дефицит бюджета окажется меньше запланированных 2,6 трлн руб., на его покрытие понадобится меньше денег из Резервного фонда.
Собственно говоря, именно это сейчас и происходит. По данным Минфина, за январь – июль доходы федерального бюджета оказались значительно лучше ожиданий, благодаря росту налоговых сборов, и составили 7,794 трлн руб. (62,2% от плана на год), расходы — 8,916 трлн руб. (58,6% от плана), дефицит — 1,122 трлн руб. По подсчетам аналитиков Sberbank CIB, в целом по году дефицит бюджета может составить около 1,6–1,7 трлн руб. (или около 2,1–2,2% ВВП).
Минфин крайне экономно тратит Резервный фонд. С начала года по 1 августа его объем снизился на $15 млрд (643 млрд руб.). Ослабление рубля позволит Минфину продать меньшее количество валюты для затыкания дыры в бюджете. С учетом запланированных заимствований, возможно, что на начало 2016 года в заначке останется свыше 3,5 трлн руб.
Стоит отметить, что Минфин пока слабо использует инструмент тех же заимствований. Сейчас объем внутренних займов составляет всего 5,582 трлн руб., или 7% ВВП. Если ЦБ продолжит снижать ключевую ставку, то масштабы выпуска гособлигаций могут быть выше.
Выход из рецессии в следующем году и жесткий контроль над расходами (Минфин уже анонсировал такую политику) позволят растянуть ресурсы как минимум еще на три года.
Если же нефтяные цены пойдут вверх, то жизнь у правительства и вовсе наладится. Только если не будет новых внешних шоков вроде кризиса на нефтяном рынке или войны в Донбассе и введения новых санкций против России.
